"Кицуне в танковых войсках" - №2

ПРОДОЛЖЕНИЕ ВОТ ЭТОГО

по просьбе Kitamura Sakurazava напоминаю: это не ХИНА и не ёё родственница

@темы: Творчество мое

---

расшифровка герба России

@темы: Творчество мое, Axis Powers Hetalia

---

о Питере Кирклэнде

Кня́жество Си́ленд (англ. Principality of Sealand) — микрогосударство, расположенное на морской платформе в Северном море в 10 километрах от побережья Великобритании, по мнению некоторых источников, отвечает всем критериям государственности, указанным в Конвенции Монтевидео о правах и обязанностях государств, и является непризнанным государством.

читать информацию дальше

Население
7 человек

Государственный строй
Силенд — конституционная монархия. Глава государства — князь Рой I Бейтс и княгиня Иоанна I Бейтс. С 1999 года непосредственную власть осуществляет наследный принц-регент Михаил I. Действует конституция, принятая 25 сентября 1975 года, состоящая из преамбулы и 7 статей. Распоряжения суверена оформляются в виде декретов. В структуре исполнительной власти три министерства: внутренних дел, иностранных дел и по делам телекоммуникаций и технологий. Юридическая система основывается на обычном британском праве.

История
Предыстория Силенда
Физически территория Силенда возникла в ходе Второй мировой войны. В 1942 году ВМС Великобритании соорудили на подступах к побережью серию платформ. Одной из них был Рафс-Тауэр (англ. Roughs Tower). Во время войны там размещались зенитные орудия и находился гарнизон из 200 человек. После окончания военных действий большинство башен было разрушено, но Рафс-Тауэр, будучи за пределами британских территориальных вод, остался нетронутым.

Захват платформы и основание Силенда
В 1966 году отставной майор британской армии Пэдди Рой Бэйтс и его друг Ронан О’Рэйлли выбрали платформу Рафс-Тауэр, к тому времени давно заброшенную, для строительства парка развлечений. Однако через некоторое время они поссорились, и Бейтс стал единственным хозяином острова. В 1967 году О’Рэйлли попытался завладеть островом и использовал для этого силу, однако Бейтс оборонялся при помощи винтовок, дробовиков, бутылок с зажигательной смесью и огнемётов, и атака О’Рэйлли была отбита.
Рой не стал строить парк развлечений, но выбрал платформу для базирования своей пиратской радиостанции «Britain’s Better Music Station», однако эта радиостанция ни разу не вещала с платформы. 2 сентября 1967 года он объявил о создании суверенного государства и провозгласил себя князем Роем I. Этот день отмечается как главный государственный праздник.

Конфликт с Великобританией
В 1968 году британские власти попытались занять платформу. К ней подошли патрульные катера, и княжеская семья ответила предупредительными выстрелами в воздух. До кровопролития дело не дошло, но против князя Роя как британского подданного был начат судебный процесс. 2 сентября 1968 года судья Эссекса вынес историческое постановление: он признал, что дело находится вне британской юрисдикции.

Попытка государственного переворота
В августе 1978 года в стране произошёл путч. Ему предшествовало возникновение напряжённости между князем и его ближайшим соратником, премьер-министром страны графом Александром Готфридом Ахенбахом (Alexander Gottfried Achenbach). Стороны расходились во взглядах на привлечение в страну инвестиций и обвиняли друг друга в антиконституционных намерениях. Воспользовавшись отсутствием князя, который вёл в Австрии переговоры с инвесторами, Ахенбах с группой голландских граждан высадился на острове. Захватчики заперли молодого принца Майкла в подвале, а затем вывезли его в Нидерланды. Но Майкл бежал из плена и встретился с отцом. При поддержке лояльных граждан страны свергнутым монархам удалось разбить узурпаторов и вернуться к власти.
Правительство действовало в точном соответствии с нормами международного права. Пленные иностранные наёмники были вскоре отпущены, так как Женевская конвенция о правах военнопленных требует освобождения узников после завершения военных действий. Организатор переворота был смещён со всех постов и осуждён за государственную измену в соответствии с силендскими законами, но он имел второе — германское — гражданство, поэтому его судьбой заинтересовались власти ФРГ. Британский МИД отказался вмешиваться в этот вопрос, и немецким дипломатам пришлось вести переговоры непосредственно с Силендом. На остров прибыл старший юрисконсульт немецкого посольства в Лондоне д-р Нимюллер, что стало вершиной фактического признания Силенда настоящими государствами. Князь Рой потребовал дипломатического признания Силенда, но в итоге, учитывая бескровный характер неудавшегося путча, согласился на устные заверения и великодушно отпустил Ахенбаха.

Проигравшие продолжали настаивать на своих правах. Они образовали правительство Силенда в эмиграции (ФРГ). Ахенбах утверждал, что является председателем силендского Тайного Совета. В январе 1989 г. он был арестован властями ФРГ (естественно, не признавшими его дипломатический статус) и передал свой пост министру по экономическому сотрудничеству Йоханнесу Зайгеру (Johannes W. F. Seiger), который вскоре стал премьер-министром. Переизбран в 1994 и 1999 годах.

Расширение территориальных вод
30 сентября 1987 года Силенд объявил о расширении своих территориальных вод с 3 до 12 морских миль. На следующий день аналогичное заявление сделала Великобритания. Реакции со стороны британского правительства на расширение территориальных вод Силенда не было. С точки зрения международного права это означает, что морская зона между двумя странами должна делиться поровну. Этот факт рассматривается сторонниками независимости Силенда как факт его признания. Хотя отсутствие двустороннего соглашения, регулирующего этот вопрос, стало причиной опасных инцидентов. Так, в 1990 году Силенд обстрелял предупредительными залпами британское судно, несанкционированно подошедшее к его границе.
В 1972 году Силенд начал чеканить монету. В 1975 году вступила в силу первая конституция Силенда. Появились флаг и герб.

Фальшивые силендские паспорта
Имя Силенда без ведома правительства оказалось втянуто в грандиозную преступную аферу. В 1997 году в поле зрения Интерпола попал разветвлённый интернациональный синдикат, наладивший торговлю фальшивыми силендскими паспортами (сам Силенд никогда не торговал паспортами и не предоставлял политического убежища). Свыше 150 тысяч фальшивых паспортов (в том числе дипломатических), а также водительских удостоверений, университетских дипломов и других поддельных документов были проданы гражданам Гонконга (в период его передачи под контроль КНР) и Восточной Европы. В нескольких европейских странах были зафиксированы попытки открытия банковских счетов и даже приобретения вооружений по силендским паспортам. Штаб-квартира злоумышленников находилась в Германии, сфера деятельности охватывала Испанию, Великобританию, Францию, Словению, Румынию и Россию. В деле как министр иностранных дел Силенда фигурировал российский гражданин Игорь Попов. В США обнаружилась связь этого дела с убийством Джанни Версаче (убийца покончил с собой на яхте, чей владелец имел фальшивый силендский дипломатический паспорт). Правительство Силенда оказало полное содействие следствию и после этого неприятного случая отменило паспорта.

Сотрудничество Силенда и HavenCo
В 2000 году фирма HavenCo разместила в Силенде свой хостинг, взамен правительство обязалось гарантировать незыблемость законодательства о свободе информации (в отношении интернета в Силенде разрешается всё, кроме спама, хакерских атак и детской порнографии). HavenCo надеялась, что расположение на суверенной территории спасёт её от действия ограничений британского интернет-законодательства. HavenCo прекратила своё существование в 2008 году.

Пожар на Силенде
23 июня 2006 года государство Силенд перенесло ужаснейшее стихийное бедствие за всю свою историю. На платформе разгорелся пожар, причиной которого указывают короткое замыкание. Огонь уничтожил практически все постройки. В результате пожара один пострадавший был доставлен спасательным вертолетом Британских BBC в одну из больниц Великобритании. Государство было восстановлено достаточно быстро: уже к ноябрю того же года.

Продажа Силенда
В январе 2007 года владельцами страны было озвучено намерение о её продаже. Сразу после этого торрент-сайт The Pirate Bay начал сбор средств[10] на приобретение Силенда.

Юридический статус
Положение Силенда выгодно отличается от положения прочих виртуальных государств. Княжество имеет физическую территорию и располагает некоторыми юридическими основаниями на международное признание. Требование независимости базируется на трёх аргументах. Самым фундаментальным из них является тот факт, что Силенд был основан в нейтральных водах до вступления в силу конвенции ООН по морскому праву 1982 года, запрещающей строительство искусственных сооружений в открытом море, и до расширения суверенной морской зоны Великобритании с 3 до 12 морских миль в 1987 году. На основании того, что платформа Рафс-Тауэр, на которой располагается Силенд, была заброшена и вычеркнута из списков британского Адмиралтейства, её занятие рассматривается как колонизация. Обосновавшиеся на ней поселенцы считают, что имели полное право учредить государство и установить форму правления по своему усмотрению. Силенд отвечает всем критериям государственности, указанным в Конвенции Монтевидео о правах и обязанностях государств[9]. Согласно международным нормам, размер государства не может являться препятствием для признания. Например, признанное британское владение остров Питкэрн насчитывает всего около 60 человек населения.
Вторым важным аргументом является решение британского суда 1968 года об отсутствии юрисдикции Великобритании над Силендом. Ни одна другая страна также не заявила о своих правах на Силенд.
В-третьих, имеется несколько фактов признания Силенда де-факто. Конвенция Монтевидео гласит, что государства имеют право на существование и самозащиту независимо от официального признания. В современной международной практике молчаливое (недипломатическое) признание — достаточно распространённое явление. Оно возникает тогда, когда какой-либо режим не имеет достаточной легитимности, но осуществляет фактическую власть на своей территории. Например, многие государства не признают Китайскую Республику дипломатически, но де-факто рассматривают его как суверенную страну. В отношении Силенда имеется четыре подобных свидетельства:
1. Великобритания не платит князю Рою пенсию за тот период, когда он находился в Силенде.
2. Суды Великобритании отказались рассматривать иски против Силенда 1968 и 1990 года.
3. МИД Нидерландов и ФРГ вступили в переговоры с правительством Силенда.
4. Бельгийская почта некоторое время признавала силендские марки.
Теоретически позиции Силенда весьма убедительны. В случае признания княжество стало бы самой маленькой страной мира и 51-м государством Европы. Однако согласно учредительной теории, более распространённой в современном международном праве, государство может существовать лишь постольку, поскольку признаётся другими государствами. Поэтому Силенд не может быть принят ни в одну международную организацию, не может завести собственный почтовый адрес, доменное имя. Ни одна из стран не установила с ним дипломатические отношения.
Силенд пытается добиться признания независимости каким-нибудь крупным государством, но не пытался добиться независимости через ООН.
В январе 2009 года испанское агентство недвижимости Inmo-Naranja объявило о намерении выставить Силенд на продажу за 750 миллионов евро. Но вскоре князь принял решение не продавать «государство».

Церковь
В Силенде действует Силендская Англиканская церковь, основанная 12 октября 2006 года.
На территории Силенда имеется часовня во имя святого Брендана, окормляемая Митрополитом

Спорт
В Силенде есть люди, занимающиеся различными видами спорта, например, мини-гольфом. Также Силенд зарегистрировал свою сборную по футболу в числе непризнанных сборных.

Монеты
У монет 1970-х годов на аверсе — портрет одного из монархов, на реверсе — герб Силенда. (На монетах 1972 г. герба ещё нет, изображён парусник на волнах). На аверсе монет 1990-х годов — изображение дельфина.
Так же известны 20 долларов с изображением княгини Джоан, Серебро, 1975 г., количество экземпляров неизвестно. 10 долларов 1977 г. выпускались двух видов: 2000 экземпляров, с изображением принца Роя и 2000 экземпляров с изображением княгини Джоан.
«Правительство в изгнании» в 1991 году выпустило серебряные сто долларов с портретом премьер-министра Йоханнеса Зайгера.

от меня: Да уж, гарнЭ дЫтятко Артурчик вырастил на свою голову

@темы: стырено с интернета, занимательная История, Axis Powers Hetalia

---

быстро-арт на работе или "Ответный ход"

Тут некоторые товарищи нарисовали про мою Марусю вот эту ГАДОСТЬ

КАК-бЭ моя ответная благАдАрнось!

Вопрос: как вы думаете, что делает Маруся

1. делает массаж		5	(9.62%)
2. проводит эльфийские брачные игры		21	(40.38%)
3. практикует выламывание руки		26	(50%)
Всего:		52

@темы: Творчество мое, Академия Мириора

---

В слід за Росією- сестрою...

Українську міліцію пропонують позбавити назви і каральних функцій

Профспілка атестованих працівників ОВС України планує зареєструвати 10 травня у Верховній Раді свій законопроект «Про поліцію». Про це заявив голова профспілки Анатолій Онищук.

За його словами, мета проекту - перевести роботу міліції на стандарти європейської поліції.

«Після перейменування ми підемо від робітничо-селянського назви «міліція» і негативу, який з нею пов'язаний. Як у Європі та США, ми теж пропонуємо перевести наші органи правопорядку від каральних функцій до соціальних. Це означає, що поліцейські повинні будуть допомагати людям, навіть якщо людина просто звернеться за порадою, як вийти із тієї чи іншої життєвої ситуації. Основа законопроекту - дотримання прав громадян. Так, при затриманні поліцейський повинен буде дуже чітко роз'яснити людині, за що саме її затримали, і про її права: щодо дзвінка адвокату, зберігати мовчання... У законопроекті прописані навіть такі нюанси як те, що, зупинивши водія, поліцейський не повинен займати у нього багато часу», – зазначив Онищук.

«Зараз співробітники міліції права і обов'язки затриманим якщо і пояснюють, то лише з власної ініціативи - документа, що зобов'язує їх це робити, немає», - пояснили у прес-службі київської міліції.

Втім, міняти форму, на думку Оніщука, не обов'язково.
«Хіба що можуть помінятися шеврони (нашивки на рукавах)», – зазначив Онищук.

Щоб зробити роботу поліцейських більш якісною, профспілка працівників ОВС пропонує зменшити навантаження на дільничних (нині один обслуговує близько десятка сіл, ми ж плануємо, що нормою стане не більше 3 тисяч підопічних) і підвищити їм зарплату.

«Правда, по тисячі доларів, як в інших країнах, платити поки не готові», - стверджує Онищук.

Нагадаємо, законопроект «Про поліцію» раніше розробили і народні депутати. Один з його авторів Василь Грицак (Партія Регіонів) повідомив нам, що орієнтовно 15 травня на раді Союзу генералів ОВС буде обговорюватися їхній проект, його виставлять на сайт союзу, а потім подадуть до Ради.

Від «профспілкового» законопроект нардепів відрізняється тим, що передбачає нову форму, наявність поліції і жандармів (по суті - патрульні, в той час як поліцейські будуть займатися розшуком, проведенням спецоперацій тощо). За словами Грицака, у поліцейських форма буде темно-синьою, в жандармів - чорною. Що стосується зарплати, то у рядового складу вона повинна бути близько $500, у керівництва - $500. Крім того, у Тернопільській, Рівненській областях не може бути генеральських посад, виходячи з кількості підлеглих.

Натомість українські міліціонери стверджують, що перейменування роботу правоохоронців не поліпшить.

«Якщо на кожного дільничного буде припадати близько 3 тисяч чоловік і зарплата буде 4000 грн, нормально тоді буде», – стверджує дільничний міліціонер Сергій Мухін з міста Антрацит Луганської області.

Один з київських міліціонерів додав: «Не слід забувати про матеріальне забезпечення, без якого також важко ловити злочинців: про папір, ручки і бензин, які нам зараз доводиться просити у населення або чиновників».

Нагадаємо, Держдума РФ прийняла 28 січня закон «Про поліцію», який передбачає, що з 1 березня замість міліції в Росії буде діяти поліція. Фактично, Держдума дозволила майбутнім поліцейським бити жінок за винятком тих, у кого є «видимі ознаки вагітності».

За словами Грицака, у поліцейських форма буде темно-синьою, в жандармів - чорною.
м-да... Главное чтобы костюмчик сидел!

@темы: в порядке Бреда, про Ольгу Брагінську

---

изменение

А тут

ОБОСНУЙ!!!!

информация:
Очередная сессия Одесского горсовета VI созыва утвердила новое изображение и описание герба Одессы

Решение о принятии изменений в символику территориальной громады города Одессы поддержали 93 депутата. Таким образом, на изображение герба официально появилась Звезда героя.

Напомним, проект решения о внесении данных изменений был поддержан депутатским корпусом еще в начале декабря, после чего был проведен конкурс на лучший вариант нового герба. Рассматривалась возможность размещения на изображении двуглавого орла, но вскоре это предложение было отметено. Кстати, глава геральдической комиссии Алексей Гончаренко предложил даже ввести в Одессе новый праздник - День герба.

Уважаемые одесситы, мои искренние поздравления городу-Герою Одессе

@темы: Творчество мое, города по Хеталии

---

ПРОШЛОГОДНЕЕ...

ИТАК:
город Кривой Рог (Днепропетровская обл, Украина) самый длинный город в Европе и второй по длине в мире, после Мехико

Изображены Италия, Германия, Лихт, Франция, Россия, Венгрия и Украина!

Надпись на табличке: Мистер "Самый длинный в Европе"!

прим автора: ПРАВДА СЕЙЧАС СОЧИ ВЫШЛО НА 2-Е место!
Но єто изврошшшениЁ я рисовать не хочу!

@темы: Творчество мое, Axis Powers Hetalia

---

из серии "украинский хоррор"

Венера Миргородская

Ты, дочка, поправляй меня, не смущайся. Времена сейчас другие, для меня, старика, непривычные, значит, и слова иными стали. Вот ты говоришь «фольклор», по-нашему же «байки» выходит, не иначе. Только неправильно это, политически даже неверно. Фольклор – он у немцев с их музыкантами Бременскими. А у нас какой фольклор? Ведьмы да упыри, басаврюки да потопельники. Тьфу, одним словом! Как с таким добром – да в газету?

А мы прежде не встречались, дочка? Лицо мне твое больно знакомое. Тебя по телевизору, часом, не показывали?

И – ладно! Фольклор так фольклор, будет тебе чего в воскресный номер ставить. Хоть история эта, сразу скажу, совсем не веселая. Не воскресная совсем.

Ну, слушай, дочка!

Началось все, когда разменяли старого пана. Чего с ним сделали? Эх, дочка, твое счастье, если такое переводить требуется. Не слыхала? Руководствуясь, стало быть, революционной законностью… В общем, убили человека. Нагло убили, у крыльца собственного, из дюжины стволов – да в упор. Вот так!

Зима тогда была – январь нового, 1918-го, как раз прежний календарь отменили вместе с праздниками поповскими. Приехал в наши Терновцы из уезда (из районного центра, если по-новому) красногвардейский отряд во главе с самим товарищем Химерным, чтобы революционные завоевания у нас утвердить. Памятник в сквере посреди Ольшан видела? Вот он и есть, товарищ Химерный, даже «маузер» его узнать можно. Прибыли наши славные товарищи, декреты на майдане народу прочли, церковные врата гвоздями заколотили, и началась правильная власть. А чего правильная власть перво-наперво делать должна? Нет, дочка, про землю и заводы в учебнике написано, на самом же деле требуется врагов лютых извести. Ты права, про такое сейчас лучше не писать, это я тебе для пущей ясности. Собрался народ, и молодицы, и хлопцы, и постарше кто – да всей толпой к маентку панскому. А там, как на грех, старый пан оказался. Хотел уехать, говорят, только не успел. Отчего «на грех»? Так то в прежние годы я такой отчаянный был, сейчас иначе думается. Живой ведь человек тот пан, хоть и его превосходительство.

Надо тебе сказать, дочка, что панов мы наших очень уж не любили. Не только за то, что они лучшую землю к руками прибрали, а их деды наших на конюшне вожжами охаживали. В соседних селах не лучше жилось. Только панский род – особый. Предки панов наших такими же казаками числились, как и наши прадеды-прапрадеды. Избрали товарищи войсковые своего побратима сотником за доблесть и лихость, а он извернулся – да потомкам своим сотню оставил. И стали они сотниками без всяких выборов-демократий. А потом, когда царица Катерина, трясця ее матери, казаков в крипаков обернула, сотник, что первому сотнику внуком был, все село в крепость и записал, всех своих сотенных товарищей. Были мы войском славным, а стали паны и холопы. Кто ж таких панов полюбит?

А еще рассказывали, будто не просто так наши сотники в великие паны выбились. Не без чаклунства и ворожбы обошлось! Может, и врали, сама, дочка, говоришь: «фольклор». Только верили в это крепко. Много, ох много о панах-ворожбитах баек сложено было! Считай, в каждом колене у них то колдун, то ведьма, то мертвяк неупокоенный, что по церкви ночами бродит. Словно прокляли род панский за то, что своих собственных товарищей рабами сделали. Оттого и чудили их превосходительства, родных дочек в камне замуровывали. Не слыхала? И про их родичей, что в Ольшанах мертвецкий театр устроили, не знаешь? Ну, это иная история, не для газеты.

И еще знали: великий скарб у сотника имелся. Привез он богатства из земли турецкой, где воевать довелось. И золото там было, и каменья цветные, и жемчуг. Не один сундук для того скарба понадобился. Привез сотник добро – спрятал и словцо верное наложил. И будто скарб тот великую силу всему роду их панскому давал; наследники тоже не ленились, к старым сокровищам новые прибавляли.

Всякий в Терновцах про скарб панский ведал. Искать пытались, но только скарб заговоренный найти ох как непросто. Не таков он, чтобы без хлопот в чужие руки даться! Вот из-за скарба все и случилось.

На пана старого зла особого не держали. Генерал, конечно, адъютант царский, но подлых дел не творил. Сыновья его на войне Германской были, а он, на грех, в имении остался. Эх, чего ему в Париж не уехать?

Пришли мы толпой всей к воротам чугунным, распахнули их настежь. Заходи, казак, кончилось панство! И к крыльцу, а на крыльце – пан. В мундире, в орденах золотых, при сабле наградной.

Ждет.

Поначалу не хотел никто дурного. Прочитал товарищ Химерный приказ о передаче маентка панского в собственность трудового народа да велел пану из дому убираться. Даже время дал – вещи собрать. И все бы тем кончилось, но тут Петро, дядько мой, возьми и крикни: «Скарб! Пускай скарб свой народу отдаст!»

Сколько было мне тогда? Совсем немного, из-за плетня едва выглядывал. Но – помню, не забудешь такое. А дядьке моему двадцать два исполнилось, только с фронта пришел.

И покатилось! Заорали, засвистели, кулаками замахали: «Отдавай скарб! Верни народу!» Старому пану руками бы развести, про «фольклор» напомнить, посмеяться даже. Сама, дочка, знаешь, почти в каждом селе про скарбы байки рассказывают. Так, видать, гордость панская не позволила. Одернул он мундир, ордена золотые на груди поправил – и говорит в полный голос. Как сейчас помню каждое слово: «Не для ваших рук, – говорит, – холопы, скарб наш фамильный! Заговоренный он – на все ваши головы, на всех, кто попробует его достать. Если не жалко вам голов ваших холопских, то пусть его Проклятая покажет, хоть и не с руки ей это. А убьете меня – смерть из-под земли выпустите!»

Крепко сказал. Растерялись мы, переглядываться стали. Непонятно, да и боязно слегка. Слыхали ведь про заклятие-проклятие панское! Но тут кто-то и крикни: «Так ведь церковь ветхая! Ее еще Проклятой кличут!»

А надо тебе знать, дочка, что кроме церкви, которую товарищ Химерный гвоздями заколотил, была у нас еще одна – старая. За селом стояла, больше века как брошенная. Не любили мы то место и церковь старую не любили. Болтали, будто ночами нежить там собирается, шабаши свои справляет. Байки, конечно, но церковь и вправду иногда Проклятой называли.

Что дальше – понятно. Заорали, похватали лопаты и ломы, кто чего нашел. И к церкви – скарб панский искать. А как не нашли, тут же, у крыльца, пана старого в упор и разменяли. Упал он в лужу крови своей панской, поглядел последний раз в небо ночное…

Чего в церкви раскопали? Не ходил я туда, а толковали по-всякому. Будто бы домовина там была, а в домовине той – упырь. И про ведьму говорили, и про иное, что не к ночи. Байки, одним словом! Только знаю – скарба не отыскалось. Потому и озлобился народ.

Потом, как тело панское в реку под лед скинули, принялись по всему маентку рыскать. Даже склепы, где паны, в давние годы усопшие, покой вечный вкушали, и те не пощадили. Ты про это не пиши, дочка, самому вспоминать неохота…

Уехал товарищ Химерный по прочим селам народную власть устанавливать, у нас же разное началось. Сама, дочка, в школе учила, знаешь. То германцы, то гетьманцы… А в 19-м году, когда красные вернулись, учредили у нас в селе коммуну. Нет, дочка, не колхоз, колхозы после уже появились. Коммуна – чтобы, значит, прямиком в светлое будущее, без пересадок. Возглавил нашу коммуну мой дядько Петро, потому как был он человеком проверенным, партийным. А разместилась она в бывшем панском маентке. Я тоже туда записался, хоть и мальчишкой был.

И вот однажды вечером, как с поля мы вернулись, говорит мне дядько Петро:

– А ведь не обманул нас старый пан! Правду сказал, только хитро.

– Ты про что, дядьку? – подивился я. – Про скарб панский? Байки это все, каждый теперь знает!

– Каждый, каждый! – смеется дядько. – А вот пойдем покажу!

И пошли мы прямиком в парк панский. Это сейчас, дочка, от него почти что ничего не осталось, а тогда парк в самой красе стоял. Деревья вековые, кусты розовые, беседки камня резного. Диво – не парк! И вот на дорожке, что мимо флигеля к пруду ведет, видим мы постамент круглый вроде тумбы, а на постаменте том – женщину. Статую, понятно, только тогда я еще слова такого не знал. Стоит себе, красивая, в платье легком, лицо тонкое, заглядеться можно. Но – сердитое. Наверно, потому, что левой руки у женщины нет, отбита по самое плечо. А правая ничего, целая, вперед указывает. Вперед – и вроде как немного вниз.

– Знаешь, кто это? – дядько спрашивает. А сам смотрит на меня хитро так. Мол, не знаешь, а я вот знаю.

Только я тоже не мочалом подпоясанный. Хоть мал был, да любопытен, всю библиотеку панскую (то, что на раскурку еще не пустили) перелистать успел. Конечно, больше картинки в книжках разглядывал, но и картинки помочь могут.

– Это, дядя, – говорю, – богиня римская. Зовут – Венера. Сделали Венеру две тыщи лет назад из камня-мрамора. А потом прадед старого пана ее из страны Италии в наши края привез, потому и зовут ее – Венера Миргородская.

Сказал – и на дядьку смотрю. Знай, мол, наших! А дядько Петро меня по волосам треплет, улыбается:

– Молодец, хлопчик! Верно сказал, только не все. Не две тысячи лет ей, Венере этой. Ее тогда и сделали в стране Италии для прадеда нашего пана. Подобие, а если правильно – точная копия. Венерой Миргородской ее и в самом деле называли, потому что во всей округе такой красоты мраморной еще не видали. Но так ее больше в книжках величали, а меж собой шептали иначе – Венера Проклятая.

Так и обмер я, сообразив, к чему дядько клонит. Поглядел я ей, мраморной, в лицо сердитое, подумал. А потом и удивился:

– Дядько Петро! Да это же просто камень. Как ему проклятым быть?

– А вот узнаю! – отвечает дядько.

И ведь правда – узнал.

Перед тем как урожай собирать, устроили мы, как и полагается, митинг. Про хлеб для Армии нашей Красной речи сказали, про Деникина-гада и его Антанту. Хорошо говорили, душевно – молодые все были, веселые. Стою я в первом ряду, на дядьку гляжу, что телеграмму товарища Химерного читает. Не забыл он нас, из-под самого Киева весточку прислал. И тут смотрю – новенькая у нас. Тоже в первом ряду пристроилась, тоже с дядьки глаз не сводит. Красивая дивчина – и непростая, сразу видно, из города. А то, что на дядьку смотрит, понятно, справным он хлопцем был, дядько Петро, все дивчины в округе сохли. А вот жизнь не заладилась. Едва поп его обвенчал, так на фронт германский и забрали. Пока дядько под Ригой с Вильгельмом бился, жинка сына родила. Родила, бедная, а через неделю и померла. Вернулся дядько с войны, на могилке поплакал, сына Васылька у свояченицы в хате пристроил… И так бывает.

Сказали мы речи, про «проклятьем заклейменный» спели. Думал, все – так нет. Выступает мой дядько вперед:

– Подождите, товарищи! Еще слово к вам имею.

Подумал немного, будто сомнения отгонял, кудрями черными тряхнул.

– Вот чего! Завтра мы в поле выйдем, чтобы хлеб народный не пропал, и не будет у нас заботы важнее. Потому сегодня с иным делом разобраться следует. Я вам расскажу, а вы уж решайте…

И начинает про что ты, дочка, думаешь? Все про тот же скарб. Напомнил, чего было, а после и к Венере мраморной перешел. Не тратил дядько времени даром! Когда в Харьков-город по делам партийным ездил, в библиотеку зашел, а потом еще и в университет тамошний, к панам ученым. Все узнал! Оказывается, Венеру Миргородскую не зря иначе называли. Ох не зря!

– Фигура та каменная, товарищи, – дядько даже голос повысил для убедительности, – по-научному же «статуя», в стране Италии гиблую славу имела с самых стародавних времен. Жертвы ей людские приносили, кровью обливали, не жалея. Вроде как бесов тешили. Такой факт, товарищи!

Зашумели мы, негромко, правда, вполголоса. Кто-то перекрестился даже.

– А пан наш – тот, что статую заказал, хитер оказался. Рассказали мне в городе Харькове знающие люди такую историю: сделал пану мастер итальянский копию точную, мраморную. А пан кому надо лапу салом смазал – и Венеру настоящую подменил. Подменил – и к нам привез. Возмущались люди в стране Италии, только у пана золота хватало, заткнул он тем золотом глотки. Кому заткнул, кому и залил. Развели товарищи итальянцы руками, извинились. Ошибка вышла, мол, погорячились. Вот вам следующий факт, товарищи!

Ох, интересно мне стало! Словно не наяву все, словно книжку читаю про Ника Картера или про самого Шерлока Холмса. Да разве только мне одному? А дядько меж тем дальше ведет:

– Проклятой же ее, статую, прозвали за дело. Как привезли ее в маенток, стали место в парке готовить, пропала в селе нашем дивчина. Красивая была, говорят, получше всякой итальянской Венеры. Искали – не нашли. Только слух прошел, будто пан велел дивчину схватить и под статуей живьем закопать ради чаклунства своего упыриного. Поднялся шум да быстро стих, вновь панское золото всем рты закрыло. Потому и проклята она, Венера Миргородская. Это, товарищи, факт третий и последний.

– Так чего? – не выдержал кто-то. – Выходит, девка мраморная скарб стережет? Она нам золото панское и покажет?

Пустое спросил! Зашумели коммунары, нахмурились. Пусть и неправда все, байки старые, только зачем такая Венера нашей коммуне? Пусть берет кто хочет! Проголосовали – все «за». Гляжу – и дивчина новая «за».

– Вопрос ясен! – рассудил дядько Петро. – Пошли в парк, товарищи!

Нет, дочка, статую ломать не стали. Все-таки резьба затейливая, память историческая. Сняли ее с постамента – и за ограду вынесли. Уноси, не жалко! А потом постаментом занялись. Сковырнули с места, копнули на аршин… Эх, дочка, если бы скарб! Валялись там кости человечьи, а меж костями – монисто стекла цветного да перстенек медный. Выходит, верно говорили люди. И вправду – Проклятая Венера!

Ночью не выдержал, за ограду выбрался, к статуе подошел. Лежит она в траве, спокойная такая, и лицо уже не злое, обычное. Даже почудилось, будто улыбка по губам ее мраморным скользнула. Чего только в темноте не привидится? А я стоял возле нее и думал: неужто паны наши в дикость подобную верить могли? За что дивчину страшной смертью сгубили? Как идол мраморный скарб хранить может? Да и есть ли он, этот скарб?

Вот такой он, дочка, фольклор вместе с Шерлоком Холмсом.

А дядько мой недолго прожил. Дивно даже: молодой совсем, а не на войне сгинул. Так просто умер. Собирали мы урожай наш первый коммунарский, торопились, потому что Деникин уже Харьков взял. Дивчина та, что из города, с нами осталась. Не просто осталась – от дядьки Петра ни на шаг не отходила. Он в поле, и она в поле, он на ток, и она туда же. Даром что городская. Все видели, все и радовались. И в самом деле, сколько такому казаку, черноусому да пригожему, одному жить и сына без мамки на ноги ставить?

Поговаривали, будто инструктор она из союза молодежи, но так ли это, кто знает? А как звали, не запомнил отчего-то. Странно даже, всякая мелочь на ум приходит, а тут!..

Заболел дядько за неделю до Деникина. Мы уже эвакуацию начали, отряд из хлопцев собрали, а он и слег. Говорили, будто лихорадка, врач из Ольшан приезжал. Помню, белым мне дядько мой Петро казался, мрамора белее. И – холодный весь. Думал я: что за лихорадка такая непонятная? Или иную заразу кто занес? А еще помню – дивчина та только возле него и была. Так и сидела, днем, ночью. Не отдыхала даже.

Умер дядько Петро, похоронили мы его, звезду из жести над могилой поставили – и на север, вслед за Красной Армией. Вовремя! На следующий день к нам в село деникинцы пожаловали, а с ними – два сына панских. Ох и не повезло тем из коммуны, кто решил остаться!

И вот что еще странно, дочка. До последней минуты та дивчина рядом с дядькой была, а на погост не пришла. Удивлялись мы все. Как же так? Только не спросишь, не видели мы ее больше.

Про Венеру я через десять лет вспомнил, в самую коллективизацию. Тогда в имении панском уже не коммуна была – МТС. А я в селе нашем комсомолией верховодил. И вот прислали к нам на укрепление хлопца одного – по культурной линии. Решило руководство при станции машинно-тракторной газету организовать, вот его редактором и назначили. Максимом звали. Веселый хлопец, решительный. Прозвище мы ему дали Карандашенко, потому как Максим всегда с собой карандаши таскал – целых семь штук, чтобы, значит, разных цветов были. И вот услыхал Максим Карандашенко про историю с Венерой. Услыхал – и сразу загорелся, словно сухой очерет. «Найду я скарб!» – сказал. И что ты думаешь, дочка? Нашел – только не совсем то, что думал.

А искал он так. Узнал у всех, кто что запомнил, меня тоже расспросил, целый день не отставал, чего рассказали, в тетрадь записал – и стал крепко думать. Особенно про слова панские, перед смертью сказанные. Помню, он, Максим, эти слова на отдельный листок занес и с тем листком не расставался. «Тут ключ!» – повторял.

Приходит однажды он ко мне – и листок на стол. Гляди, мол, товарищ. Гляжу – подчеркнуты там красным карандашом слова. Какие слова? А те, что «Проклятая покажет». «Думали об этом?» – спрашивает. Думали, отвечаю. «А как думали?» Я ему про тумбу, пьедестал которая, а он головой качает. Не в том, мол, сила.

Вот тогда ему Венера и понадобилась. Только как ее найдешь после стольких-то лет? Сходили мы на место, где она в траве лежала, все вокруг осмотрели. Да где там, словно под землю ушла! То ли еще при Деникине забрали (недаром сыновья панские приезжали!), а может, и наши расстарались, куда подальше определили.

Ладно.

Не вышло с Венерой, тогда Максим ее рисовать стал – со слов наших. Даже дивчину одну попросил на месте, где тумба была, в виде Венеры с рукой протянутой постоять. Дивчина та вроде бы при МТС числилась. Строгая такая, в красной косынке, в очках железных. Почему «вроде бы»? В том-то и дело, что «вроде». Звали? Нет, не помню, давно дело было.

Постояла дивчина вместо Венеры, серьезно так, не улыбаясь, а Максим рисунок закончил, сложил вдвое и ко мне повернулся.

– Как вы мыслите, для чего пан перед смертью те слова говорил? – спрашивает. – С какой радости вам про скарб рассказывал?

– Не из радости, а из злобы классовой, понятно, – отвечаю. – Гонор свой панский напоследок тешил.

– И так быть могло. – Карандашенко кивает. – Только вот иная мысль имеется. Что, если про скарб один он и знал? Сам прятал, сам хранил. И захотелось пану сынам своим место верное подсказать, ведь о его словах все узнают. Но подсказать тонко, чтоб свои лишь поняли.

– «Проклятая покажет»? – начинаю понимать. – Чтобы Венера место указала? Так одной руки у нее не было…

– Зато вторая на месте! – Карандашенко смеется. – Эх, жаль, потеряли мраморную. Ну ничего. Все к одному сходится – сюда рука указывала. В эту самую точку!

И на место среди травы кивает. И мы с дивчиной киваем: вроде без ошибки, туда палец мраморный целился.

И – пошли за лопатами.

Нашли? Да, почти сразу. Земли полсажени сняли, а под ней – крышка деревянная. Сундук! Собрали мы народ, пояснили, что к чему, и стали панскими сокровищами любоваться.

А ничего такого, дочка, там и не было. Оружие только – старое да ржавое. Револьверы, патроны к ним и еще другие патроны – к винтовке «мосинской». Вот и весь панский скарб. Патроны и прочее мы в сарае заперли, позвонили куда следует, да и разошлись по работам. Обидно было, конечно. Обманул, выходит, старый пан!

Один лишь Карандашенко не унывал, нас подбадривал. Не верю, мол! Не всё это, совсем другое пан прятал. Хитрость тут, но я хитрость панскую наружу выверну. Уверенно так говорил.

А наутро сгинул наш Максим. Только через три дня и нашли – в речке Студне за четыре версты. Да куда там купался! Одетый был, при оружии. А в «нагане» двух патронов, между прочим, не оказалось. Стрелял напоследок, выходит.

Что началось, понять легко. А тут и дивчина пропала – та, что строгая и в очках. Обыскались – нет нигде. То ли ее вместе с Максимом враги народа угробили, то ли наоборот совсем. Ведь у нас в селе считали, что она в МТС служит, а на станции – будто сельская она, при школе. И документы ее ненастоящими оказались, даже фотография совсем другая.

Верно, дочка, я тоже дивчину, что с дядькой моим Петром дружила, сразу вспомнил. Только не она это – и возрастом не вышла, и лицом иная. Правда, внешность ее мы как раз и не запомнили. Следователь нас и так, и этак, а мы руками разводим. Очки помешали, наверно. А рисунок, что Карандашенко с нее снимал, пропал, и все записи пропали. Вот и думай как хочешь.

Потом у нас много про классовых врагов говорили и про бдительность утраченную, только кое-кто иначе считал. Нехорошее дело – панский скарб. Ой, недоброе! Не ошибся старый пан, выпустили мы смерть из-под земли.

И снова десять лет Венеру мы не вспоминали. Не совсем, понятно. Говорили меж собой, о скарбе проклятом думали. Многие точно уверовали – есть он, скарб! Хитер был его превосходительство, глаза всем отвел. Эх, не уберегли мы Максима!

После… После, известное дело, война. А как немцы к нам осенью пришли, так с ними один из сыновей панских объявился – младший. В форме немецкой, говорит не по-нашему, но все равно узнали. Узнали – да и поняли, зачем вернулся. И в самом деле, взял он десяток Гансов с лопатами и стал все вокруг перекапывать. Прав оказался бедняга Максим – не знали сыны панские точного места. Но в скарб крепко верили.

Нашли? Не успели – партизаны из отряда имени товарища Химерного о них позаботились. Переводчица, что при немцах была, отряд прямо в маенток провела мимо постов. Чисто всех положили, без потерь почти. И пана-предателя, и немцев его. Вот только дивчина в том бою пропала. Искали, все осмотрели – нет ее. Ну, на войне и не такое случается.

А мне довелось, правда, уже в 1944-м, в санаторий попасть. Нет, это не к тому, что я вместо фронта здоровье укреплял. Ранили меня за Днепром у города Белая Церковь. Плохо ранили, рана загноилась, так что после госпиталя отправили меня долечиваться под город Москву в бывший графский маенток. Ох и маенток! Красиво там, что в доме, что в парке. Статуи стоят мраморные – с руками и без. Вот тут-то я Венеру нашу и вспомнил. Но не из-за мраморов.

Иду я как-то по аллее парковой, красотами любуюсь. Гляжу: вот так диво! Васыль, брат двоюродный, дядьки Петра сын! Тот самый – вырос только. В командирской форме, голова в бинтах, грудь в медалях. Ну радость!

Обнялись мы, а потом целый день не расставались, все наговориться не могли. Он про фронт – и я про фронт, он про село наше – и я про село. Он ведь, Васыль, из дому еще до войны уехал – на командира Рабочей и Крестьянской учиться. И Венеру вспомнили, чтоб ей еще глубже под землю провалиться. Конечно, это я больше рассказывал, Васыль Венеру ту и не видел ни разу. Стало ему интересно, поведал я все, чего помнил: и про дядьку, и про Максима. А Васыль кивает, подробности выспрашивает, уточняет. Особенно про панские слова и про то, как статуя пальцем в траву указывала. Выспросил, покрутил головой.

– Не все твой Карандашенко понял, – говорит. – Хитрую вещь паны наши придумали, да мы похитрей будем.

А через дня три позвал он меня в библиотеку. Богатая в санатории оказалась библиотека, с графских еще времен. Усадил Васыль меня за стол, книжку большую на непонятном языке развернул – там, где картинка на всю страницу:

– Гляди!

Гляжу. И что ты думаешь, дочка? Она – Венера Миргородская. Вернее, не совсем она.

– Миргородской ее у нас прозвали, – Васыль поясняет. – А в Италии именовалась она Венерой Капуанской и хранилась в научном музее в портовом городе Неаполе. В том самом, откуда дивизия пришла, которую я на Волге с друзьями моими добивал, в землю заколачивал. Только не в том интерес. Смотри, все так, как ты помнишь, или иначе что?

Да чего там смотреть? И так ясно: на рисунке-то Венера не с одной рукой – с двумя. Правая – та, что уцелела, – вперед и вниз указывает, а вот левая… Эге! А Васыль смеется:

– Чего пан перед смертью говорил? «Проклятая покажет, хоть и не с руки ей это». Так? А почему «не с руки»? Потому, что потеряла она руку! Не иначе по панскому приказу и отбили, чтобы тайну скрыть. А сундук с оружием пан для отвода глаз закопал, умный был, вражина. Это вроде как мы ложный аэродром у себя строили, чтобы немцев-гадов с толку сбить.

Гляжу на картинку – точно. Вот так закавыку удумал старый пан! На сынов своих надежду имел, они-то помнили, куда левая рука указывать должна. Только, видать, не по умишку им Венера оказалась. Оскудели мозги панские!

– Скоро, как отпуск мне выправят, домой заеду, – Васыль продолжает. – Возьму с собой дивчину мою, подругу боевую, могиле батьки поклонюсь. А заодно и вопрос с Венерой урегулирую, потому что оставил мне его батька вроде как в наследство. А вопрос почти ясный, только погляжу, куда рука Венерина указывать могла.

А я про другое думаю. Венера – ладно, а вот что за дивчина? Никак скоро на свадьбе плясать?

С дивчиной, как оказалось, Васыль в госпитале познакомился. И так познакомился, что решение тут же принял. Значит, и в самом деле – попляшем. Доброе дело!

Нет, дочка, не видел я ее. Саму не видел, а вот фотографию Васыль показал. Красивая дивчина, в форме военной, при медалях. Только лицо какое-то… Не злое, конечно, но будто расстроил ее кто. А так – справная, слов нет. Залюбовался я ею, родственницей моей будущей, а потом взгляд на Венеру, что на картинке, перевел. Протер глаза, снова взглянул… Почудилось, конечно! Это только в твоем фольклоре, дочка, мрамор оживать в силах. Мало ли что чудится? Вот, к примеру, мне все кажется, будто встречались мы с тобой уже, виделись…

А Васыль… Эх, и вспоминать страшно! Погиб Васыль – почти у самых наших Терновцов. Ехал на машине, домой спешил, да и на мину напоролся. Большие там у нас бои были, много смерти железной в земле осталось. И он сгинул, и дивчина, что с ним ехала. Так разнесло бедных, что и узнать нелегко было.

Тем и кончилось, дочка. Положили Васыля рядом с батьком его…

Вот, стало быть, дочка, такая история. А скарб? Что скарб! Как Васыля не стало, не захотелось мне о скарбе проклятом и думать. Тони он в болоте, цур ему! Да и мне самому домой попасть довелось не сразу. Долго война кружила, а после войны за кордоном служить пришлось. Ну, это долгий рассказ.

А вот недавно решил я поглядеть, что оно и как. Там сейчас, в бывшем маентке панском, пусто. Дом в войну сгорел, а парк немцы на дрова пустили. Грязно всюду, неуютно, а ведь какая в прежние годы пышность была! Нашел я место, где Венера стояла, – да все разом и вспомнил. Эх, думаю, что за тайну ты, Проклятая, прятала? Представил я ее, мраморную, и руку левую представил. Куда указывала? Ошибиться могу, конечно, но вроде бы на флигель, что напротив стоял, а точнее если – на вход в подвал. Он, подвал тот, сейчас землей закидан, но флигель ничего, стоит.

Вот и думаю, не взять ли мне лопату да не пройтись ли туда, к флигелю, чтобы разъяснить вопрос? Правда все это – или просто байки? Фольклор, если по-нынешнему. Сегодня как раз собирался, а тут ты, дочка, и пожаловала.

Так из какой, говоришь, ты газеты?

@темы: рассказы

---

Захотелось чего-то бодренького

прим: Красиво чеканят!

@темы: клиПец

---

29.09.2010 в 17:18

Пишет  boluta:

Стыдно признатся но мне это аниме понравилось!
Host Club AMV- Haruhi needs a hero!

@темы: клиПец, АНИМЕ и иже с ним...

---

ЮГОСЛАВИЯ (вне канона)

страна и противоПолая версия

@темы: Творчество чужое, города по Хеталии, Axis Powers Hetalia

---

подруга Танковой Феи

А КАКИХ ВЫ ЕЩЁ ЗНАЕТЕ ВОЕННЫХ ФЕЙ?
КАК ОНИ МОГУТ ВЫГЛЯДЕТЬ?

@темы: Творчество мое

---

Танковая Фея by N.K.V.D.

быстро-арт на работе - мой подарок TrashTank

не пытайтесь рисовать это на своём рабочем месте в РАБОЧЕЕ ВРЕМЯ!
Это может быть чревато боком!

@темы: Творчество мое

---

сказка для фанатов WoT

Жил был танк!

В одном старинном европейском городе жил-был танк. Он стоял на главной городской площади, сколько себя помнил. Дождь струился по его покатым железным бокам, голуби прохаживались по крышам его люков, танку было отчаянно скучно. Он никогда не участвовал в боевых сражениях, лишь изредка видел в своих снах что-то дымное и лязгающее. В один прекрасный день, когда танку было особенно грустно и одиноко, кто-то подошёл прямо к нему, звонко печатая шаги. Танк осторожно скосил антенну.

Рядом с задними треками танка стояла Волшебная Фея. Она была одета в сверкающий мундир с портупеей, на груди у неё блестели многочисленные ордена, а на голове был лихо надет танковый шлем. Танк от восторга потерял дар речи, а Фея, щёлкнув каблуками, отдала ему честь и по-военному кратко спросила:
— Желания есть?
— Что-что? — робко скрипнул танк.
— Что бы ты хотел себе? Я выполняю одно желание, загадывай.
Танк задумался. Может, стоило прогнать надоедливых голубей? Или пожелать себе бассейн новой смазки?
— Мне так одиноко, — вздохнул танк. — Я бы хотел, чтобы у меня появился друг...
Фея уже что-то яростно чёркала в планшете.
— Принято к исполнению! — заявила она.
— Если бы магистрат поставил рядом со мной хотя бы... — танк осёкся и огляделся. Феи уже нигде не было, площадь была пуста, и на камни брусчатки медленно ложились первые снежинки.
Этой ночью танк никак не мог заснуть. "Кто же это будет, — размышлял он. — Бронемашина? Миномёт? Установка неперерывного огня?.." В его железном чреве что-то взволнованно щёлкало, и бездомные кошки, вздрагивая, шарахались от него серыми тенями по белоснежной площади.
Фея тоже не могла заснуть. Склонившись над кухонным столом, она, зевая, листала свой волшебный блокнот, который за сегодняшний день успел побывать и бухгалтерской книгой, и военным планшетом, и ещё сотней разных письменных принадлежностей. "Так, — думала Фея, глядя на последние записи. — Милая девочка с улицы Фонарщиков. Просит вязаное платьице для куклы. Так и запишем..." Но рука её неожиданно дрогнула, глаза сами собой закрылись, и Фея, сладко зевнув в последний раз, положила голову на локоть и заснула. В блокноте же вместо записи появилась длинная волнистая линия — как у неё часто бывало на утренних лекциях в институте.

Утром на улице Фонарщиков было столпотворение. Зеваки толпились у входа в дом, задрав головы вверх. Высовываясь из окна второго этажа, смотрел в зимнее небо ствол огромной пушки, выкрашенный в маскировочные цвета. Родители девочки ошарашенно застыли на пороге детской, глядя, как их ребёнок радостно скачет по боевой колёсной гаубице, неизвестно как попавшей в квартиру. Все куклы были свалены в общую кучу в углу и забыты. "Мама! Папа! — вопила милая девочка. — Спасибо! Это самый лучший подарок в моей жизни!.." Где-то на улице уже раздавалась сирена военной полиции.

Танк проснулся от необычайного чувства. Ещё во сне ему показалось, что он теперь не один, что кто-то стоит совсем близко и дружелюбно согревает его чадом своего двигателя. Проснувшись окончательно, танк понял, что друг действительно приходил к нему — теперь танку было тепло и весело. И пусть друга нигде не было видно, танк знал, что он существует, и впервые в своей жизни был счастлив полностью и безоговорочно.

наконец-то вашему покорному слуге удалось найти описание "танковой Феи"

@темы: рассказы

---

представитель "кровавой гебни" об аварии на ЧАЭС

Экс-начальник Припятского отделения КГБ УССР: «Как основную версию рассматривали диверсию»

— Виктор Николаевич, правда ли что вы предупреждали руководство КГБ УССР о возможности аварии на ЧАЭС еще задолго до взрыва?
— Не совсем. О том, что может произойти авария такого масштаба, мы, конечно, не подозревали. Но еще 27 февраля отправили в УКГБ в Киеве и Киевской области информацию о том, что вследствие экспериментов, которые проводятся на ЧАЭС (эти испытания должны были дать ответ, может ли станция действовать более эффективно), четвертый блок работает в недопустимом режиме, что может привести к трагедии. Наш отчет дошел до КГБ СССР. Но судьба документа мне неизвестна. Мы пытались повлиять на ситуацию на месте и своими силами. Я разговаривал с директором станции и обращался в райком Компартии. Но и это не помогло.

— Считаете, работа четвертого блока в повышенном режиме могла стать одной из причин аварии?
— В каком-то смысле, да. Ведь обстановка на станции накануне аварии была напряженной. И специалисты оценивали ее вполне объективно. Но изменить ничего не могли — на них оказывалось давление со стороны киевского руководства, которое рассчитывало накануне майских праздников отчитаться в Москве, что на ЧАЭС проведена блестящая работа.

— Получается, авария произошла в ходе очередного эксперимента?
— Не совсем так. В этот раз провести эксперимент на станции просто не успели. Уже на подготовительной стадии случилась беда.

— А когда вы узнали о трагедии?
— У меня в квартире была связь центрального вызова. В ночь на 26 апреля приблизительно в 1.22—1.24 раздался звонок. Я снял трубку и прослушал записанное на пленку сообщение о том, что на четвертом реакторе произошел пожар. Оделся и отправился на станцию. Рядом с моим домом находился Припятский РОВД. Поэтому мы поехали на ЧАЭС вместе с начальником милиции.

— А своему киевскому начальству вы сразу доложили о случившемся?
— Нет. Сначала надо было разобраться в ситуации. Поэтому я поднял по тревоге всех сотрудников нашего отдела. Они опрашивали сотрудников смены, которая работала в ту ночь. А я анализировал информацию.

— И какую версию вы рассматривали в качестве основной в первые часы после аварии?
— Диверсия, подрыв. Ведь не секрет, что иностранные спецслужбы всегда проявляли к ЧАЭС пристальный интерес. Особенно американские и немецкие. Были случаи вербовки сотрудников станции и задержания иностранных шпионов. Правда, наш отдел этим не занимался — не по статусу.

— Я слышала, что больше всего западных разведчиков интересовали хранилища ядерных отходов, которые являются сырьем для создания водородной бомбы. Это правда?
— Да. Как и тот факт, что иностранные спецслужбы пытались получить любую связанную со станцией информацию. Например, однажды КГБ задержал преступника, который специализировался на воровстве госценностей и намеревался с помощью своего приятеля — сотрудника станции — выкрасть для иностранной разведки техническую литературу с ЧАЭС. Но так и не сумел.

— Но предположение о диверсии вы отбросили уже через пару часов после аварии…
— Да, как только выяснили, что в эту ночь на станцию никто посторонний не проникал. Да и нарушений периметра не было.

— А какие еще были версии?
— Несовершенство конструкции станции, халатность сотрудников и, конечно, человеческий фактор. Уже в два часа ночи я позвонил домой начальнику УКГБ в Киеве и Киевской области генералу Леониду Быхову. Доложил ситуацию. Он меня спросил: серьезно ли это. Я ответил — очень. После чего он выслал к нам на помощь оперативно-следственную группу. А также машину с высокочастотной связью («соткой») и связистами. Спустя два часа приехала еще одна группа из КГБ УССР.

— О причинах аварии споры идут по сей день. Что вы можете сказать?
— Целью запланированного в ночь на 26 апреля эксперимента было включение главных циркуляционных насосов на выбеге турбин. Проще говоря, на инерционных силах. Тогда турбогенератор мог бы действовать безостановочно, а работа станции была бы непрерывной. Но около 23 часов вдруг сработала аварийная защита АЗ-5, которая автоматически отключила реактор и турбогенератор. По регламенту, после этого требовалось приостановить работы на 48 часов. А вместо этого решили «запуститься» через полтора часа. Тогда-то и начались неприятности.

— Почему сработала защита?
— Увы, ответ никто не знает. Кстати, аналогичная авария (правда, гораздо меньших масштабов) в 1970-х годах произошла в Томске-5. И специалисты ЧАЭС об этом знали. Но, видимо, понадеялись на чудо и решили пренебречь техникой безопасности. То ли из-за страха перед начальством. То ли из-за карьерных амбиций.

— Руководство Компартии и КГБ СССР винят в том, что информация об аварии скрывалась. В результате пострадало много людей. В том числе и в столице. Например, во время демонстрации 1 мая. Вам наверняка сверху тоже приказали сделать все возможное, чтобы информация не просочилась?
— Я таких приказов не получал. Прежде всего потому, что и сам знал, что подлежит огласке, а что нет. Более того, решение отключить в Припяти междугороднюю связь я принял самостоятельно. Уже утром 26-го «восьмерку» набрать было нельзя. А на узле связи сидел оперативник и следил, чтобы никто не нарушил мой приказ. Кроме того, сотрудники моего отдела должны были беседовать с простыми людьми и успокаивать. Хотя специалисты знали, что «Елена лежит на боку». Проще говоря, крышка реактора была открыта на 45 градусов! Я и сейчас уверен, что поступил правильно. Иначе бы началась паника не только в Киеве. Но и по всей стране.

— А когда вы передали первые отчеты наверх?
— 29 апреля приехал из Москвы сотрудник КГБ СССР Валерий Михайлюк. Парень только из Афганистана вернулся, и его сразу в Припять прислали. Он первый и совершил полет над четвертым реактором, и снял все на видео. А мои ребята отвезли это видео в центр. Один в Киев. Второй в Москву. Последний, Алексей Рыбак, рассказывал, что коллеги из Комитета встречали его прямо на аэродроме. Причем все они были по званию не ниже полковника. А он всего лишь капитан. Но все равно потребовал у них документы. И лишь потом отдал дипломат. Кстати, всю дорогу кейс был пристегнут наручниками к его запястью.

— А в Припяти паники не было?
— Нет. Днем 26 числа некоторые горожане даже свадьбы праздновали. И знаете что? Дети у поженившихся в этот день молодых людей родились и выросли здоровыми. Я с некоторыми из этих пар до сих пор общаюсь. Спокойно проходила и эвакуация. И это при том что нам надо было вывезти около 52 тысяч человек, для чего в Припять прислали 1100 автобусов и грузовики с местами для сидения! К каждому парадному подъезжал автобус, в него садились люди. А после их отъезда двери подъездов забивали гвоздями, чтобы не было мародерства. И в первое время после аварии этого явления нам удалось избежать. Грабить брошенные квартиры и дома начали позже. Потом многие жители Припяти обижались. Мол, эвакуацию объявили всего на 2—3 дня, и мы не взяли с собой близкие сердцу вещи. Но тогда никто не знал, каковы будут последствия, и на сколько мы покидаем город. Эвакуация была 27 апреля. А моему отделу приказали остаться до 29-го. Когда мои ребята уехали, я с одним из оперативников решил объехать город. И вдруг вижу: мужик с удочками идет! Представляете, он еще 24-го числа ушел на рыбалку и только сейчас вернулся. О случившемся ничего не знал. Спросил нас: а где все?

— После эвакуации ваш отдел отправили на лечение в Москву. В так называемую шестую клинику, где находились все пострадавшие на ЧАЭС…
— Да. Потому что у нас была большая дозовая нагрузка. У двоих сотрудников моего отдела — 45 бер, у меня 40 бер. При годовой норме — 5 бер. В клинике нас осмотрел именитый медик из США и сказал, что больше 10 лет нам не протянуть. А мы, всем назло, 25 лет прожили!

— После лечения вы вернулись на работу?
— Так точно. Кстати, после случившегося иностранные спецслужбы заинтересовались ЧАЭС еще больше, чем раньше.

— Они хотели завербовать шпионов среди сотрудников станции?
— Да. Cледствие проводили вышестоящие инстанции. Поэтому подробностей я не знаю.

— Получается, ЧАЭС всегда была в эпицентре шпионских войн…
— Можно и так сказать. Но большинство сотрудников станции — настоящие патриоты. На провокации поддавались единицы. Причем не из-за денег, а из-за личных амбиций и обид.

— Историк Владимир Вьятович заявил, что авария 1986 года была далеко не первой на ЧАЭС. По его словам, архивы КГБ свидетельствуют о том, что выброс радиоактивных веществ в атмосферу из-за халатности сотрудников станции происходил с 1971 по 1986 годы. Но Компартия делала все, чтобы скрыть эту информацию. Правда ли это?
— Начнем с того, что строительство станции начато было в мае 1970 года. А акт приемки первого энергоблока ЧАЭС в эксплуатацию подписали лишь 14 декабря 1977 года. Так что говорить об авариях с 1971 по 1977 годы не приходится. Другое дело, что позже чрезвычайные ситуации на станции несколько раз возникали. Так, в 1979 году на первом блоке произошел разрыв трубопровода первого контура. И загрязнение атмосферы было. Но, во-первых, аварию быстро ликвидировали. Во-вторых, повышенный уровень радиации отмечался только на территории станции. А вот в 1983 году на втором блоке действительно произошла серьезная авария: спеклись твелы (конструктивный элемент активной зоны гетерогенного ядерного реактора, который содержит ядерное топливо. — Авт.). Пошла неуправляемая цепная реакция. К счастью, никто из сотрудников станции не пострадал. А выброс радиации был сравнительно небольшой — на 2—3 км.

— По словам Вьятовича, вся эта информация скрывалась от населения Припяти...
— Это не совсем так. Сами подумайте: как можно было что-то скрыть, если 93% жителей города работали на ЧАЭС либо в строительном управлении при станции? Все слухи мгновенно распространялись по Припяти. Я вам больше скажу. Все жители города знали, что нужно делать в таких случаях и принимали меры, чтобы себя защитить. В частности немедленно закрывали окна и форточки в своих квартирах, чтобы туда не попадала радиоактивная пыль. А тем временем городские власти отправляли машины-поливалки и тщательно мыли улицы города.

БУНТ НА СТАНЦИИ И ОТСУТСТВИЕ НАГРАД

В 80-м году в Припяти произошла необычная история. Около 700 работников станции и строительного управления не вышли на работу. Вместо этого они устроили шествие по городу с требованием предоставить им квартиры и увеличить количество детсадов. И это при том, что в те годы город энергетиков обеспечивался намного лучше, чем остальные города СССР. «Новые жилые дома сдавались едва ли не каждые три месяца, — рассказывают припятчане. — В магазинах было все, что душе угодно. Да что там говорить, возле подъездов не велосипеды, а мопеды стояли!». Естественно, эта ситуация не могла остаться без внимания КГБ. Организатор акции был задержан и осужден к 10 годам лишения свободы. Добиться от него, зачем он это сделал, правоохранители так и не смогли. Но подозревали, что это было сделано с подачи иностранных спецслужб. Например, чтобы посмотреть, можно ли сорвать таким образом работу ЧАЭС.
Кстати, из своих источников мы узнали, как отблагодарили сотрудников КГБ за работу на ЧАЭС во время аварии 1986 года. Руководство УКГБ УССР представило всех, кто был на станции, к наградам. Но в КГБ СССР эти фамилии из наградных списков вычеркнули. Мол, они взорвали станцию, и награждать их не за что! Кроме того, начальнику Припятского горотдела КГБ подполковнику Виктору Клочко указали на «ненадлежащее продвижение информации о ситуации на станции».

Источник

От меня: правду говорят: "Страну можно защищать по разному"

@темы: стырено с интернета, занимательная История, НКВД на страже...

---

ипонские почеркушки по игре Stalker

Stalker- тян

еще сталлкерского бреда

мышо-мутант?

украинский мышо-мутант!!!

кавайные деФФочки в Зоне

Ба-ба-ба-ба-а... скажите: как его зовут?

@темы: в порядке Бреда, стырено с интернета, АНИМЕ и иже с ним...

---

чибики Мироры -3

@темы: Академия Мириора

---

Просто помните о них...

ПЯТЬ ЛИКВИДАТОРОВ ИЗ ТЕХ, КТО ПЕРВЫМИ ВСТУПИЛИ В БОЙ С ОГНЕМ НА ЧАЭС И ПОЛУЧИЛИ ПОСМЕРТНО ГЕРОЯ УКРАИНЫ

Николай Ващук, командир. Его отделение проложило пожарный рукав на кровлю ЧАЭС. Он работал на большой высоте в условиях высокого уровня радиации, температуры и задымленности. Благодаря решительности пожарных распространение огня в сторону третьего энергоблока было остановлено.

Bасилий Игнатенко, командир. Был в числе первых, кто поднялся на крышу пылающего реактора. Борьба с пожарами шла на большой высоте — от 27 до 71,5 м. Василий вынес из огня Николая Ващука, Николая Титенко и Владимира Тишуру, когда те потеряли сознание из-за высокой радиации.

Александр Лелеченко, замначальника электрического цеха Чернобыльской АЭС. После взрыва, оберегая молодых электриков, сам трижды ходил в электролизную. Не отключи он аппаратуру, станция взорвалась бы, как водородная бомба. Получив медпомощь, отпросился у врачей на свежий воздух, а сам сбежал на энергоблок снова помогать товарищам.

Николай Титенок, пожарный. Не имея ни малейшего представления о том, что его ждет, прибыл, как и товарищи, в безрукавках, безо всякой защиты от радиации. Куски радиоактивного графита отбрасывал сапогами и брезентовыми рукавицами. Из-за высокой температуры пожарные сняли противогазы в первые 10 минут. Без такой самоотверженности выброс радиации был бы намного большим.

Владимир Тишура, старший пожарный. Был в числе тех, кто тушил реакторный зал — здесь был максимальный уровень радиации. Уже через полчаса появились первые пораженные из числа пожарных. У них стала проявляться рвота, «ядерный загар», снималась кожа с рук. Они получили дозы около 1000—2000 мкР/час и более (норма — до 25 мкР).

РЕБЯТА СПАСИБО ВАМ

и простите нас за всё...

@темы: т.д.

---

Как Екатерина восстановила Сечь

О там, что Екатерина II в 1775 году сделала из Запорожской Сечи скирду гноя, знают все.
Катерино, вража мати, що ти наробила?
Край веселий, степ широкий та й занапастила, - пелось в известной народной песне.

Но тогда как же объяснить, что до самого 1917 года в составе русской армии воевали запорожцы? Причем самые настоящие, не опереточные - 1-й Запорожский Императрицы Екатерины Великой полк Кубанского казачьего войска. И воевали хорошо! Блестяще, прямо скажем, воевали! За взятие Карса им пожаловали серебряные георгиевские трубы. За отличие в Турецкую войну 1877-78 гг. - георгиевский штандарт. За покорение Западного Кавказа - специальные памятные знаки на папахи. Екатерина II числилась в полку «вечным шефом». Интересно, как все это согласуется с версией о чуть ли не животной ненависти матушки-царицы к чубатым степным рыцарям, которых она якобы только то и делала, что «розпинала»?

Кстати, ясно вижу эту картину, столь любезную нашим историкам-квазипатриотам: на кухне Зимнего дворца скучает императрица. За окошком гаснет унылый петербургский денек.
- Скука, Александр Васильевич, - жалуется Екатерина фельдмаршалу Суворову.
- Так точно, Ваше Величество! - рапортует молодец фельдмаршал.
- А не распять ли нам запорожца? - вдруг оживляется Екатерина. - Не занапастить ли шельмеца?
- Обязательно занапастить! - веселеет герой Измаила, - А лучше сразу двух, чтобы им в одиночку не скучать!
Естественно, все это фантасмагория. А на самом деле было так.

Уже через год после роспуска Запорожской Сечи Григорий Потемкин, только что назначенный Новороссийским генерал-губернатором, почувствовал, что без казачков как-то скучновато. По осенней степи гулял ветер, играя сухой травой, как чуприной на мертвой казацкой голове, а в воздухе неумолимо пахло новой войной с турками, хотя предыдущая закончилась всего два года назад.
Как пьянел тогда вернувшийся из победоносной армии молодой генерал от должности вице-президента Военной коллегии! И как, играя вельможу, опрометчиво осек своего давнего знакомца, запорожского депутата Антона Головатого: «Не можно вам оставаться. Вы крепко расшалились и ни в коем виде не можете уже приносить пользы!»
Валы Сечи срыли. Запорожцы разбрелись по плавням тягать карасей. Но уже 31 октября 1776 года Потемкин вынужден был подать царице доклад о том, что южная граница империи стоит нараспашку, как ворота трактира, а для защиты ее нужно срочно формировать гусарские полки из тех казаков, что еще остались рыбачить на старых местах. Но только те не хотели идти в гусары! Они любили свободу - им не нравились тесные гусарские штаны! И тогда Потемкин вспомнил о Голова-том. К счастью, тот был жив, хотя после погрома Сечи едва не застрелился.
Вместе с еще одним депутатом - Сидором Белым - уволенные в отставку и лишившиеся смысла жизни, они встали на проезжей дороге и порешили, прочтя молитву, пальнуть друг в друга при слове «аминь». Вскоре весельчак Головатый уже рассказывал эту историю в виде анекдота: «При слове «избави нас от лукавого» я остановился, опустил пистолеты, обратясь к Белому, спросил:

- А знаешь що, батьку?
- Що?
- Вот мы постреляемся?
- Атож!
- И нас тут найдут мертвых?
- Эге!
- И скажут: «Вот два дурня, запорожцы, напились мертвецки и пострелялись, сами не зная, чего».
- Так що робыты?
- Цур ему стреляться! Поедем дальше!
- Справди, цур ему!

Попросив у Бога прощения, старшины приложились к дорожной баклажке и со словами: «Что будет, то и будет!» пустились в путь.

А уже б апреля 1784 года Потемкин добыл разрешение императрицы обновить Войско Запорожское «на манер Донского», а Сидора Белого отправил на Дунай к тем казакам, что перешли на турецкую сторону. Но задунайцы не захотели возвращаться, требуя восстановления всех вольностей и клейнодов.
Наконец сечевой строй был обновлен. Белого избрали кошевым атаманом. Головатого - судьей. А 27 февраля 1788 года Суворов прислал «Верного Запорожского войска Атаману кошевому Белому» пожалованные царицей клейноды - знамя с синим крестом, бунчук и булаву. В том же году вспыхнула война с турками, в которой запорожцы воевали так, как, может быть, никогда раньше.
Именно они ночным штурмом овладели Хаджибеем на месте, где нынешняя Одесса. Лихой атакой захватили остров Березань. А под Измаилом, высадившись со стороны Дуная, ворвались в крепость в самом неожиданном месте.
Тогда же войско получило новое название - Черноморское. А Потемкину достался диковинные титул «Великого гетмана казацких войск Екатеринославских и Черноморских». Он и умер в степи на руках у черноморцев из своего конвоя. Смерть эта страшно опечалила казаков - неожиданно они лишились того, кто из врага превратился в их надежнейшего «лоббиста».
Головатому пришлось снова собираться в Петербург - хлопотать о переселении войска на Кубань, где можно было жить в предельной воле. Щедро сыпя добытыми на войне червонцами и обновляя полезные знакомства, депутаты нашли самый короткий путь в царский дворец - петербургские гостиные кишели земляками, оккупировавшими все самые вкусные бюрократические места.
С одинаковой легкостью носивший европейский камзол и казацкий кунтуш Головатый вырядился на прием к императрице истинным запорожцем и даже захватил с собой бандуру. А в самый ответственный момент растрогал своим пением Екатерину чуть ли не до слез:
Встань, батьку, великий гетьмане;
Милостивый великий пане,
Встань, Грицьку, промов за нас слово,
Проси цариці - все буде готово.
Лаконичный камер-фурьерский журнал, фиксировавший все придворные события, не уточняет, захотелось ли Екатерине, чтобы князь Потемкин восстал из праха и тут же повалил ее на постель, как это случалось в прошлые времена, но «основной инстинкт» императрицы был приятно потревожен воспоминаниями. Всплакнув о безвременно почившем Гришеньке, Екатерина II подмахнула соответствующий указ. Бумага, выданная на руки Головатому, торжественно гласила:

«Войско козачье Черноморское, собранное покойным генерал-фельдмаршалом князем Потемкиным-Таврическим из верных Козаков бывшей Сечи Запорожской, в течение последней нашей с Портой Оттаманской войны многими мужественными на суше и водах подвигами оказало опыты ревностного к службе нашей усердия и отличной храбрости.
В воздаяние таковых сего войска заслуг Всемилостивейше пожаловали мы оному в вечное владение состоящий в области Таврической остров Фанагорию с землею между рекою Кубани и Азовского моря».

За новым войском закреплялись старинные привилегии самоуправления. Губернатору Таврии поручалось освободить всех оказавшихся в крепостном состоянии запорожцев и разрешить им присоединиться к черноморцам Головатого. Для переселения выделялось 30 тысяч рублей, провиант и «всевозможные вспоможения».
Так было положено начало Кубанскому казачеству, существующему до сих пор. Головатый же, радуясь окончанию семнадцатилетней одиссеи, сложил песню, начинавшуюся словами: «Годі нам журитися, пора й перестати!»

О том, что раздумал стреляться, он никогда не жалел.

"Запорожского войска Атаман кошевой Белый» - БРИГАДА!!!!

@темы: занимательная История, про Ольгу Брагінську

---

Почему японцы такие хилые...Все дело в истории

Ученые смогли ответить на вопрос о том, почему дети отважных воинов-самураев часто рождались очень болезненными и умирали, не дожив до своего третьего дня рождения. Оказывается, малышей травили собственные матери.

По мнению японских ученых, виной всему – опасная и ядовитая декоративная косметика того времени, содержащая крайне опасные концентрации свинца и других тяжелых металлов. Поскольку японки не прекращали использовать косметику в период беременности и кормления грудью, в организме малышей накапливались огромные дозы свинца, которые и вызывали болезненность и медленное угасание маленькой жизни.

Согласно предоставленным данным, анализ останков детей самураев показал, что содержание свинца в детском организме в сто раз превышало показатели, при которых у современных детей уже наблюдаются отклонения в умственном и физическом развитии.

исходник: www.isra.com/news/130496

О как!!!!
похоже к Американским (тм.) и Английским (тм.)
добавились и "Японские ученые"

@темы: мнение по поводу..., стырено с интернета