В отличие от Петрограда, в Москве взятие власти большевиками в октябре 17-го сопровождалось упорными боями.
Сражение между силами Военно-революционного комитета Москвы и частями, верными Комитету общественной безопасности (органу Временного правительства) велось с переменным успехом.
Кроме Москвы, пожалуй, только Киев в период революции и Гражданской войны в такой же мере испытал на себе тяжесть вооруженной усобицы. По свидетельству очевидца русской революции американского журналиста и писателя Альберта Риса Вильямса, в Москве "вопреки ожиданиям Ленина, сопротивление большевикам было гораздо значительнее, чем в Петрограде".
Кроме Москвы, пожалуй, только Киев в период революции и Гражданской войны в такой же мере испытал на себе тяжесть вооруженной усобицы. Остоженка и Пречистенка, Знаменка и Охотный ряд, Арбатская, Страстная, Скобелевская площади, Брянский вокзал, Замоскворечье, Лефортово. Ныне почти невозможно представить себе, что здесь шла настоящая война.
Джон Рид в книге "Десять дней, которые потрясли мир" со слов Григория Мельничанского, члена Московского Военно-революционного комитета от профсоюзов, описывает развлечение подростков. "В районе Никитских ворот собралась большая группа уличных мальчишек. Когда стрельба немного стихала, они перебегали улицу. Многих из них противоборствующие стороны скосили пулеметным огнем. Другие, радостно смеясь, продолжали носиться с одной стороны Большой Никитской на другую."
На Большой Никитской жил анархист Петр Кропоткин. Запись в его дневнике от 1 ноября: "Вчера уже 5 дней продолжается перестрелка в Москве. Пальба из орудий и ружейная днем и ночь. Вдоль Никитской все время шальная пальба ружейная".
Роты юнкеров и офицеров бились отчаянно. С тем же ожесточением дрались их противники - рабочие красногвардейские отряды и солдаты запасных полков, перешедшие на сторону Военно-революционного комитета.
Из Иванова, Шуи, Коврова и Владимира в Москву прибывают красногвардейцы под командованием Михаила Фрунзе. Они штурмуют гостинцу "Метрополь" и осаждают Кремль.
Из Петрограда в Москву направляется сводный отряд моряков Балтийского флота. В его составе будущие легендарные личности - Анатолий Железняков и Федор Раскольников.
Революционные матросы опоздали, активная фаза боев завершилась без них. Балтийцам были поручены, если пользоваться современной терминологией, "зачистки" в Москве. Они проводились как против участников недавних боев, так и в отношении уголовных элементов.
Самый драматический эпизод московских боев осени 1917 года - артиллерийские обстрелы Кремля, его соборов, монастырей и дворцов.
Член ВРК большевик Виктор Ногин был решительным противником обстрела Кремля. Его товарищ по партии и ВРК Ефим Игнатов считал такую позицию "интеллигентскими колебаниями".
Историк-марксист Михаил Покровский, будущий председатель Московского Совета, на заседании ВРК первым высказался за "решительные действия" против Кремлевского гарнизона, которым командовал полковник Константин Рябцев.
В 1919 году белые расстреляли полковника Рябцева в Харькове за капитуляцию и сдачу Кремля красным. Профессор Московского университета, академик Михаил Покровский умер в 1932 году. Его прах погребен у Кремлевской стены.
"У большевиков оказалась артиллерия и лица, умеющие стрелять", - записал в дневнике 31 октября 1917 года историк Юрий Готье.
С Воробьевых гор по Кремлю бил 7-й Украинский тяжелый артиллерийский дивизион. (от меня - за 98 лет до Майдана сбылась мечта "професійних патріотів України", гы-гы-гы...)
На Швивой (Вшивой) горке, где сейчас располагается высотное здание на Котельнической набережной, были установлены два 48-линейных орудия. Они вели огонь по Малому Николаевскому дворцу и Спасским воротам Кремля.
Батареям, занявшим позиции у Бабьегорской плотины между Крымским и Каменным мостами была поставлена задача обстреливать Кремлевскую стену, выходящую к Манежу, и пробить брешь у Троицких ворот. Орудия были подтянуты к Никольским воротам.
Действия артиллерии красных в Московских боях осенью 1917 года подробно описаны в книге генерала Игнатия Прочко.
В 1917 году, во время штурма Кремля, большевики повредили снарядом
верх шатра. Позднее он был восстановлен архитектором И. В. Рыльским.
2 ноября 1917, узнав о бомбардировках Кремля, подал в отставку нарком просвещения А. В. Луначарский, заявив, что он не может смириться с разрушением важнейших художественных ценностей, «тысячью жертв», ожесточением борьбы «до звериной злобы», бессилием «остановить этот ужас».
Но Ленин сказал Луначарскому: «Как вы можете придавать такое значение тому или другому зданию, как бы оно ни было хорошо, когда дело идет об открытии дверей перед таким общественным строем, который способен создать красоту, безмерно превосходящую все, о чём могли только мечтать в прошлом?» После этого Луначарский забрал назад свое заявление об отставке.
Проходивший в те дни в Успенском соборе Кремля Поместный Собор Русской православной церкви обратился к противоборствующим сторонам: "Во имя Божие Всероссийский Священный Собор призывает дорогих наших братьев и детей ныне воздержаться от дальнейшей ужасной кровопролитной брани".
От лица церкви, Собор умолял победителей "не допускать никаких актов мести, жестокой расправы и во всех случаях щадить жизнь побежденных".
Собор умолял также не подвергать Кремль артиллерийскому обстрелу "во имя спасения дорогих всей России святынь, разрушения и поругания которых русский народ никому и никогда не простит".
По благословению Собора повреждения Кремля были освидетельствованы специальной комиссией во главе епископом Камчатским Нестором. В конце 1917 года епископ Нестор издал брошюру "Расстрел московского Кремля".
Свободный от соборных занятий день 29 октября Нестор в качестве пастыря-санитара провел на московских улицах в гуще боев.
В брошюре описаны разрушения, которым подверглись в результате воздействия артиллерийского огня соборы, дворцы и башни Кремля. Издание было изъято сразу после выхода в свет.
Собор установил всероссийский сбор пожертвований "на исправление и восстановление кремлевских храмов и прочих исторических святынь".
Позже Епископ Нестор, лично осмотревший Кремль, зафиксировал ряд разрушений и повреждений Успенского, Благовещенского, Николо-Гостунского соборов, а также Собора 12 Апостолов. Были повреждены Колокольня Ивана Великого, Патриаршья ризница, некоторые кремлёвские башни, в частности, Беклемишевская стояла без вершины, а Спасская была пробита, знаменитые часы на Спасской башне остановились. Однако ходившие в это время в Петрограде слухи о разрушениях в Москве были сильно преувеличены; так, утверждалось, что якобы от артобстрелов пострадал не только Кремль, а и Собор Василия Блаженного, а Успенский собор во время артобстрела самого Кремля якобы сгорел.
Юнкеров, студентов, офицеров погибших в московских боях, отпевали в храме Большого Вознесения у Никитских ворот. "Служил, кажется, сам новый всероссийский патриарх", - записал в дневнике Юрий Готье.
В храме Христа Спасителя состоялось соборное моление "об упокоении всех без различия павших жертвами народного волнения".
Военно-революционный комитет и Московский совет приняли решение хоронить красноармейцев и солдат у Кремлевской стены. Собор выступил с резким осуждением этой идеи.
В погребении под стенами Кремля людей, "которые осквернили его святыни и поднявши знамя братоубийственной войны возмутили народную совесть", Собор усмотрел сознательное оскорбление Церкви.
Очевидцем похорон оказался Джон Рид. "Со всех улиц на Красную площадь стекались огромные толпы", - писал Рид в книге "Десять дней, которые потрясли мир". "Рабочие несли своих мертвецов". "Отряды солдат также с гробами". "Оркестр играл революционный похоронный марш". Вся огромная толпа с непокрытыми головами вторила ему". "Бесконечный поток знамен".
Рид пишет о женщинах. "Многие бросались в могилу вслед за своими сыновьями и мужьями". Пятьсот гробов, продолжал Рид, уложены в могилу. Стали засыпать могилу. Стук земли по гробам был слышен, несмотря на пение. Пролетарская волна схлынула.
"И вдруг я понял, что набожному русскому народу уже не нужны больше священники. Этот народ строил на земле такое царство, какого не найдешь ни на каком небе".
10 ноября в братские могилы было опущено 238 гробов. Всего в 1917 году было захоронено 240 человек (точно известны имена 57 человек).
Погибшие юнкера и офицеры отпевались 13 ноября в церкви большого Вознесения у Никитских ворот. Вокруг церкви собралась многотысячная толпа. Похоронная процессия направилась по Тверскому бульвару и Петроградскому шоссе на Братское кладбище. Во всех церквях по пути её следования проходили панихиды. Большую часть гробов несли на руках. К вечеру, в темноте, процессия вступила на кладбище и в свете факелов гробы стали опускать в могилу.
На фото чины организации «Добровольческий корпус» — участниками создания
Крестов и плит на Братском кладбище и у Храма Всех Святых на Соколе. 1995 г.