Историк моды Ольга Хорошилова рассказывает, как война 1877–1878 годов перекроила отечественный гардероб и как благодаря конфликту с турками в нем появились бекеши, куртки кожанки, «русские» платья, шубки «сербинки» и манто «Черняев»
УЗНАТЬ
Походный стиль
Не то чтобы наша армия была не готова к войне. Конечно, был разработан план стратегического развертывания, намечены операционные линии, обозначены места форсирования Дуная… Но тыловые части работали скверно, интенданты воровали, поставщики обманывали. Перед началом кампании никто не учел, что куцые узкоколейки не справятся с перевозкой боеприпасов и амуниции, а проливные дожди превратят проезжие дороги в глиняное месиво. Что война может затянуться, а у наших войск недостаточно теплых вещей.
И как часто бывало, армия сама придумала себе новый, походный гардероб.
Переход кавказских войск через Саганлук на пути в Эрзерум в мае 1877 года. Гравюра типографии А. М. Котомина. 1879 год
Как только войска переправились через Дунай, возникла проблема — жара. В суконных мундирах и шароварах было нестерпимо душно. Их тихо свернули в ранцы. Офицеры надели полотняные кители, солдаты ходили запросто — в рубахах. На головы нахлобучили чехлы от головных уборов и назатыльники, а вместо сапог натягивали опанки — разновидность балканской обуви. Начальство на эти нарушения закрыло глаза, так как само страдало от жары.
Нижние чины одного из русских пехотных полков во время отдыха.
Великий князь Сергей Александрович (в центре), полковник Владимир Владимирович
Скарятин и князь Александра фон Баттенберг (справа), Пордим, 1877, в летней форме.
Война затянулась. За осенью пришла зима, а наша армия все еще не могла взять Плевну, да и заветный Царьград был где-то далеко, за балканскими хребтами. Теплых вещей катастрофически не хватало. От обморожения и верной гибели спасали смекалка и деньги.
Офицеры шили себе толстые наушники из отрезанных концов башлыка, а из турецких килимов и балканских ковров — рукавицы. Обувь придумывали из всего, что было под рукой. Скажем, наворачивали куски сукна, шерстяные платки, воловью кожу и стягивали все это жгутами. Страшно, конечно, но довольно удобно, а главное — тепло.
Вместо походных шаровар офицеры надели купленные у местного населения войлочные штаны, широкие в шагу. В них было легче лазать по горам. Некоторые хитрые счастливчики обзавелись кожаными пальто и шведскими куртками, которые в небольших количествах получали из отрядов Красного Креста. Именно тогда, зимой 1877–1878 годов, началась в России эта мода — на военные кожаные куртки.
Казимир Густавович Эрнрот, генерал-лейтенант, участник Русско-турецкой войны.
София, 1880 год.Одет в двубортную тужурку болгарской армии.
Отличным средством спастись от холода стала борода. Кажется, на Балканах не осталось никого, кто бы не отрастил густые бакенбарды или бороду лопатой. После окончания войны офицеры и генералы не спешили их сбривать, хоть это и противоречило уставу. Для многих борода стала знаком участия в боях, и ее носили с гордостью.
Генерал-лейтенант Михаил Дмитриевич Скобелев. Весна 1878 года
Его роскошные бакенбарды имитировали в те годы многие русские щеголи.
Среди тех, кто воевал на Балканах, были истинные щеголи. Молодой генерал Михаил Скобелев, склонный к франтовству, всерьез раздумывал над тем, в чем покорять горные хребты. «Он заказал себе для перехода через Балканы какой-то необыкновенной длины и теплоты сюртук на черном бараньем меху», — посмеивался художник Василий Верещагин. Он же подметил и другую модную слабость полководца — любовь к парфюмам. Верещагин вспоминал: «Когда, снова возвращаясь на Дунай, я зашел к матери Михаила Дмитриевича, она попросила доставить сыну [на фронт] ящичек, очень нужный. На границе вскрыли ящик, и он оказался битком набитым склянками духов».
Сам Василий Верещагин, кстати, одевался тоже оригинально, с национальным колоритом. Он купил у балканских торговцев короткий румынский полушубок — ловкий, хорошо сшитый, на бараньем меху. Голову он покрывал остроконечной бараньей шапкой, смахивавшей на болгарский «калпаци». Любитель военных деталей, художник был вооружен шашкой на портупее, у борта шубы белел орден Святого Георгия, добавлявший солидности владельцу.
Василий Верещагин на театре военных действий.Запечатлен в щегольской бурке, балканской меховой шапке и с азиатской шашкой.
Повелено утеплиться
Через три года после окончания Русско-турецкой войны император Александр III, сменивший отца на троне, ввел новую форму, учитывавшую недостатки прежнего обмундирования и «походный стиль» участников войны.
Михаил Константинович Языков, штабс-ротмистр лейб-гвардии Кавалергардского полка. Запечатлен в теплой
меховой бекеше, в которой сражался против турок при Шейново и Тырново в декабре 1877 — январе 1878 года.
Глядя на нее, начинаешь буквально кожей ощущать навязчивый, почти патологический страх перед морозом. Форму не то что утеплили, ее переутеплили. Шапки стали меховыми: мерлушковыми у генералов и офицеров, барашковыми у солдат. В них было хорошо только зимой. Весной и летом военные обильно потели. И теперь не балканские морозы, а жара среднерусской полосы вызывали обмороки и болезни. Но приходилось терпеть, ведь по приказу 1881 года меховая шапка стала парадным головным убором, а парады происходили круглогодично.
Капитан и старший унтер-офицер пехотного полка, четвертого в дивизии, в форме образца 1881 года. На рукаве унтер-офицера — золотые
и серебряные галуны образца 1890 года, указывающие на то, что он прослужил на сверхсрочной действительной службе свыше шести лет.
Утеплили и другие части формы. В 1881 году ввели «мундир двубортный», больше похожий на крестьянский суконный армяк — без пуговиц, с запахом, а у щеголей — с косым бортом, заходящим почти на бок. С мундирами носили шаровары — теперь широкие и ноские. Их заправляли в разухабистые с картинным развалом сапоги со многими складками. Выходило совсем по-русски. Летом мундиры и шаровары никто не отменял — солдаты, офицеры, генералы на парадах потели и страдали.
Разведчики лейб-гвардии Измайловского полка. Около 1903 года.Ошибки Русско-турецкой войны были
учтены императором Александром III. Русская армия получила больше теплых бекеш и валенок.
Александр III утеплил и лица, повелев «бороды не брить». Вскоре стало сложно отличить участника Русско-турецкой от гвардейского щеголя. Все были бородаты и чуть мужиковаты. И все немного напоминали императора, автора этих утеплительных реформ, продиктованных войной.
Поручик лейб-гвардии Московского полка Дмитрий Михайлович Пунин. Санкт-Петербург,
конец 1890-х годов. Его аккуратная «русская» борода полностью соответствует уставу.
«Султанский красный» и мода на генералов
Пока на Балканах русские войска боролись против турок, османский и русский стили гармонично существовали в светской моде. Мужчины, к примеру, полюбили расшитые сутажом фески, украшенные бахромой, а также халаты в турецком вкусе. При этом не брезговали национальными косоворотками, которые надевали вместо утренних сорочек. Истые ура-патриоты наряжались эдакими болгарами и аккуратно отращивали бакенбарды в стиле генерала Скобелева, очень популярного в то время.
Кстати, подражая ему, столичные щеголи обзавелись черными меховыми полушубками.
Император Александр III в военном сюртуке. Санкт-Петербург, начало 1880-х годов
На шее — знак ордена Святого Георгия 2-й степени, полученный им в 1877 году. Император
позирует с бакенбардами, вошедшими в военную моду во время Русско-турецкой войны.
Еще во время сербо-турецкого конфликта 1876 года, ставшего прологом Русско-турецкой войны, в России придумали два оттенка синего: «сербинка» — в честь братского народа, угнетаемого османами, и «Черняев» — в честь русского генерала Михаила Черняева, командующего сербской армией. После 1878 года они стали настоящими хитами моды.
Тогда же были придуманы «султанский красный» — особый кровавый цвет поверженных османов, а также «адрианопольский красный» — символ пролитой на Балканах русской крови.
Во время войны портные шили вещи, посвященные русским генералам — участникам кампании. Появились, к примеру, манто «Черняев», пальто «Тотлебен» (по фамилии генерала Эдуарда Тотлебена) и «Гурко» (в честь генерала Иосифа Гурко). Самой популярной, однако, была шубка «Скобелев», о которой писали: «Она из сукна вроде барашка цвета беж, с опушкой из балканской лисицы. Аграмантовые застежки цвета беж с примесью белокурого бисера замыкают одежду на груди».
Вместе с генералами в моду вошли безымянные образы славянского народа. Портные предлагали пальто и шубки «болгарка», «сербинка», «черногорка», а также блузы и костюмы с восточноевропейской вышивкой. Детей одевали в костюмчики, почти дословно скопированные с народных балканских.
Еще одной новинкой, спровоцированной войной, стало «русское платье». Так назвали пестрый псевдонародный костюм — блузу с юбкой или сарафаном, сплошь затканные несложными узорами в украинском, балканском или русском стиле. Модный обозреватель отмечал:
«Здесь [в Павловске под Петербургом] начинает преобладать русский наряд на молодых девушках среднего класса: рубашка тонкая, иногда даже кисейная, вышитая красным, передник такой же, юбка почти всегда темно-синяя с разноцветными галунами, много бус, коса свободно спускающаяся до талии, иногда повязка на голове или даже венок из цветов. Мило, приглядно, неприхотливо, но немного поражает среди европейских нарядов».
Леня Шепелев, сын полковника Александра Шепелева, в костюме с элементами
болгарского национального стиля. Санкт-Петербург, конец 1870-х годов
Мальчик в бархатном костюме с элементами венгерского и османского стилей. Омск, 2‑я половина 1870-х годов.
Можно, конечно, подумать, что балканский и турецкий мотивы стали популярны только из-за того, что Россия победила Турцию. Но мода не политика. Она не всегда зависит от пропаганды. Русские щеголи баловались османскими вещицами лишь потому, что они изысканны и красивы, особенно в сочетании с русскими мотивами. И в этом не было ничего от сниcходительности победителей. Мода любит красивость независимо от линии фронта. Это ее маленькая слабость и, в общем, ее спасение.
ТАКЖЕ: Русская армия в Туркестане. Эволюция военной формы.