В западном кино-онеме очень популярна немолодого уже дяденьки, иногда даже дедка, который мирно сидит себе на пенсии и занимается своими пенсионерскими делами: пасет собачек, выращивает коровок, собирает модельки, переплетает книжки. Потом какой-то плохой гандон убивает собачек или коровок, ломает модельки, рвет новые переплеты, и через пять-десять минут экранного времени жопы мирового преступного, а иногда и террористического (да будет запрещение с ними обоими), мира, начинают сперва гореть, а потом трещать. Потому что дедушка оказывается бывшим ветераном в отставке всех ВДВ-спецназа-гру местного ФБР морской пехоты, в подвале у него развалы оружия, как у торговца в самом топовом городе какой-нибудь ААА-РПГ, он умеет струей сбивать вертолеты и плевками топить авианосцы.

В девяностые годы мода на подобный сюжет пришла и в российское кино, которому, впрочем, помочь не могло уже ничего и никогда. Но мало кто знает, что впервые такой герой появился еще в советском кинематографе, причем как раз в анимационном художественном фильме "Тайна третьей планеты"!
Один из персонажей этой картины, доктор Верховцев, первоначально предстает перед нами в облике мирного историка, директора музея. Впрочем, этот директор оказывается замешан в каких-то смутных делах, что, кстати, отражает вполне реальные уголовные комбинации, которые крутили на закате советской эпохи представители данной профессии.

Однако, в финале сюжет делает резкий загиб, и перед нами предстает реальный доктор Верховцев. Оказавшись лицом к лицу с принявшим его облик опасным преступником, "мирный историк" легко обезоруживает его, применив сперва приемы бесконтактного боя:



Читать дальше