Чем дольше отстаиваешь права, тем неприятнее осадок.
101-й пограничный полк НКВД, под командованием полковника Г.А. Жукова и комиссара И.В. Тарасова, осуществил два боевых рейда в район аэродрома Алакуртти. Рейды в глубокий тыл противника (длина пути 70км, удаление от линии фронта -25 км) были приурочены к 24-й годовщине Великой Октябрьской революции. Первое нападение на аэродром и базы противника состоялось 24 октября 1941 года, второе - 9 ноября. Некоторый сдвиг по времени относительно юбилейных дат, по-видимому, связан с намеренной дезориентацией противника по срокам проведения этих операций.
Читать дальше Не просто было разделить эти два события, поскольку, даже ветераны -участники тех боёв, путают их по дате проведения и отдельным деталям. Помогли достоверные факты. Так, например, командир 3-го батальона капитан А.Д. Зобов был тяжело ранен 24 октября 1941 года (умер от ран в госпитале 28.10.41), поэтому он никак не мог участвовать в рейде 7-9 ноября 1941 года.
(Жуков с командирами подразделений)
20 сентября 1941 года 36-й немецкий армейский корпус был окончательно остановлен на рубеже "Верман" и противоборствующие войска перешли к позиционным боям местного значения.
25 сентября 1941 года 101-й пограничный отряд НКВД был переформирован в 101-й пограничный полк НКВД в составе 3-х стрелковых батальонов и специальных обслуживающих подразделений. 2-й батальон 101-го пограничного полка НКВД прикрывал участок государственной границы в районе посёлка Ковдор. Тогда же пограничный полк был выведен из оперативного подчинения командованию 42 стр. корпуса РККА и вошёл в полное подчинение штабу пограничных войск НКВД Мурманского военного округа.
Перед полком была поставлена задача: наносить противнику материальные и людские потери в его тылу и этим отвлекать его силы с линии фронта.
(Маршруты движения 101-го пограничного полка в район Алакуртти.)
(Полковник Жуков Георгий Андреевич)
Нападение на аэродром Алакуртти 24 октября 1941 года.
Газета «Красная Звезда» за 1 ноября 1941 года.:
"Северный фронт.
Смелые рейды хорошо вооружённых, маневренных отрядов заставляют немецко-финские части всё время быть в напряжении, в ожидании внезапного удара.
В страхе и панике держит фашистские тылы отряд полковника Жукова. Недавно он сделал смелый поход вглубь вражеской территории. К наступлению ночи (23 октября 1941г) пограничники под командованием полковника Жукова и старшего батальонного комиссара Тарасова заняли исходные позиции. Впереди – до зубов вооружённый и численно превосходящий враг. Успех операции должны были решить внезапность, смелость и точность действий.
Тёмной ночью (24 октября 1941г) началось жаркое сражение. Оно длилось 2 часа 40 минут. Во время боя на базе противника уничтожено 5 самолётов, 2 зенитных орудия, взорваны 4 повозки с оружием и боеприпасами, разрушены радиостанция и уничтожен обоз с военным имуществом.
Отряд захватил два пулемёта и нарушил связь противника. К концу сражения на поле битвы осталось убитыми 200 немецких солдат и офицеров и много раненых. Пограничники в боевом порядке прошли по фашистской обороне и благополучно вернулись на свою территорию.
За образцовое проведение операции, смелость и отвагу, проявленную в борьбе с фашизмом, полковник Жуков и старший батальонный комиссар Тарасов награждены орденами Красного Знамени."
( Вид на озеро Викуриярви. За сопкой справа - с. Алакуртти (16 километров). Направление
выступления 101-го пограничного отряда на Алакуртти 24 октября 1941 года.)
А вот как описывает тот же рейд председатель кандалакшского военно-патриотического объединения "Поиск" Крячков А.Л. (избран в 1990г) в своём очерке "В Кандалакшских лесах":
"Отряд выступил в поход 11 октября 1941 года. Марш продолжался четверо суток. Шли днём и ночью. На рассвете 15 октября отряд вышел на исходные позиции. Трижды за последнюю ночь немецкие бомбардировщики пролетали над отрядом, но он не был ими обнаружен.
До Алакуртти оставалось 7 километров. Полковник Жуков разбил отряд на три группы, которые должны были ударить по аэродрому одновременно с разных сторон. Одну из групп возглавил сам Георгий Андреевич.
Группа Жукова, скрытно перескочив железнодорожное полотно, подошла к Алакуртти с северо-востока. Другая группа, двигаясь по грунтовой дороге, параллельно железнодорожной ветке, вышла к ангарам аэродрома с восточного направления.
Мл. лейтенант Кузьмин и рядовой Шипунов ползли впереди своего взвода. На фоне огромных бензобаков они увидели две фигуры немецких часовых. По врагу на каждого. Тёмная ночь укрыла храбрецов. Вадим Кузьмин, прыгнув на ближайшего к нему фашиста, левой рукой ухватился за его автомат, а правой нанёс удар в бок. Ивану Шипунову пришлось потруднее. Вражеский часовой успел нанести ему удар в глаз. Вовремя подоспел мл. лейтенант. Тут пулемётные очереди хлестнули по окнам вражеской казармы. Полковник Жуков, выпустив в небо сразу две ракеты, подал команду к общему штурму. Взорвались баки с горючим. Бензин, вытекая из распоротых цистерн, охватил огнём траву, колья проволочного заграждения. Отряд сумел оторваться от примчавшихся к аэродрому немецких мотоциклистов и миномётчиков. Подобрав раненых, захватив трофейное оружие, трёх «языков», Жуков повёл своих бойцов домой к линии фронта."
Сразу хочу обратить внимание читателя на дату проведения операции, указанную автором очерка "В Кандалакшских лесах", которая не соответствует действительности.
(Урочище Кюнситунтури. Вид на гору Кеткойва. Места по которым проходили маршруты советских диверсионных групп.)
Железная дорога проходит у южной оконечности взлётно-посадочной полосы аэродрома, поэтому Г.А. Жуков никак не мог её пересечь, находясь в районе сосредоточения полка, близ озера Викуриярви. Здесь автор очерка затронул совсем другой эпизод - рейд проведённый пограничниками 13 сентября, накануне штурма высоты 366,3. Да и эпизод с Шипуновым и Кузьминым, описанный А. Крячковым, имеет отношение к ноябрьскому рейду, поскольку комбатом 3-го батальона тогда уже был капитан Марков. По сводкам потерь можно проследить все боевые операции 101-го пограничного полка НКВД с их достоверной датировкой.
С уходом частей Красной Армии из Алакуртти, немцам досталась взлётно-посадочная полоса полевого аэродрома. Для восстановительных и строительных работ немцы использовали советских военнопленных. На основании данных разведки командованием 42 стрелкового корпуса было сделано предположение о размещении в Алакуртти лагеря советских военнопленных, складов артиллерийских боеприпасов, топливохранилища.
Тогда же участились налёты немецких бомбардировщиков на Кандалакшу и Кировскую железную дорогу. Самолёты противника приземлялись в Алакуртти для дозаправки.
11 октября 101-й пограничный полк НКВД получил приказ: 21 октября 1941 года выступить в рейд, с задачей- разгромить аэродром Алакуртти и освободить советских военнопленных.
Это был один из самых дерзких по замыслу рейдов.
(Схема штурма аэродрома Алакуртти 24 октября 1941 года. Из схемы следует, что
станция Алакуртти и склады снабжения немцев не были взяты пограничниками...)
На вооружении отряда имелось: 5 –миномётов, 9 – станковых пулемётов, 252 – ручных пулемётов, полтора боекомплекта боеприпасов и пятисуточный запас продовольствия.
Десять дней пограничники учились длительным дневным и ночным переходам в условиях леса и горной местности. Командиры тренировались в управлении походными порядками на марше, в бою с учётом местного заполярного ландшафта.
Из донесения начальника штаба охраны войскового тыла 14 Армии подполковника Ковалёва.
"В 8-00 21 октября 1941 года отряд под командованием командира полка Жукова Г.А. и военного комиссара Тарасова И.В. выступил по маршруту: высота 397.8, гора Воянвара, озеро Репоярви, северные скаты горы Яуялятунтури, урочище Иливара и далее –на Алакуртти.
Следуя к пункту сосредоточения (урочище Иливара), 23 октября 1941 года отряд дважды обнаруживался наземной разведкой противника и всё время сопровождался самолётом - разведчиком противника, который в пункте сосредоточения отряда сбросил 2 бомбы и 3 раза обстрелял из пулемёта.
В 17-00, 23 октября 1941 г из района сосредоточения отряд приступил к действию по выполнению задачи."
Полковником Жуковым был отдан следующий приказ:
" а). 1-му батальону (без одной роты) с полувзводом сапёров, взводом миномётчиков, под командованием комбата капитана Верина и комиссара ст. политрука Лачкова, с исходного положения Иливара наступать вдоль реки Тунтсайоки в направлении аэродрома, с задачей сбить боевое охранение противника на безымянной высоте, выйти в район аэродрома, уничтожить самолёты, базы, порвать связь противника и во взаимодействии со вторым батальоном выйти к безымянной высоте;
б). Сводной группе, с приданным миномётным взводом, под командованием лейтенанта Филиппова с исходного положения Иливара, наступать на восточный берег оз. Кутуярви с задачей: вступить в бой с противником, отвлечь подбрасываемые им резервы, тем самым обеспечить выполнение задачи отрядом в районе Алакуртти;
в). 2-му батальону (без одной роты) с полувзводом сапёров, взводом миномётчиков под командованием комбата капитана Зобова и комиссара батальона политрука Арешина с исходного положения Иливара начать наступление по западному берегу озера Викуриярви в направлении Алакуртти с задачей: сбить боевое охранение противника, уничтожить артбатарею, базы, порвать проводную связь, освободить военнопленных и во взаимодействии с первым батальоном выйти в пункт сосредоточения к безымянной высоте (восточный берег оз. Викуриярви);
г). одной роте батальона, роте связи, комендантскому взводу с исходного положения Иливара двигаться за первым батальоном на безымянную высоту, быть готовым к бою."
В 6-00 24 октября 1941 года передовые подразделения батальонов вступили в бой с боевым охранением противника на северных скатах безымянной высоты и основными силами противника: до батальона финнов, до двух рот немцев, 5 танков, артиллерия и миномёты.
К 8-45 24 октября овладели:
1-й батальон – район аэродрома,
2-й батальон – подступами к лагерю советских военнопленных,
резервы – вершиной высоты.
На подступах к аэродрому противник силою до двух рот дважды пытался контратаковать наступающие подразделения 1-го батальона, но короткими и решительными атаками батальона отбрасывался с большими для него потерями.
2-й батальон после уничтожения боевого охранения на южных скатах безымянной высоты встретил сильное огневое сопротивление роты противника, который пытался контратаковать батальон, но был отброшен с большими для него потерями.
(Немецкий опорный пункт. Район Алакуртти.)
Во время боя в районе Алакуртти ротой 1-го батальона под командованием мл. лейтенанта Абрамова по самолётам был открыт пулемётный огонь бронебойно-зажигательными пулями, после чего 4 самолёта загорелись. Рота с боем продолжала движение по аэродрому, перейдя в штыковой бой. К-ц Дмитриев противотанковой гранатой уничтожил самолёт-разведчик. Все самолёты находились на взлётных дорожках.
(Аэродром Алакуртти. Стоянки и места техобслуживания вертолётов.)
После 3-х часового боя с противником батальоны с наступлением полного рассвета в 9-00 24 октября 1941 года начали отход и к 12 -00 сосредоточились на безымянной высоте (восточный берег оз. Викуриярви). В 13-00 24 октября отряд с безымянной высоты выступил в направлении горы Репотунтури. В пути следования финны двумя группами до роты, с флангов и тыла сделали несколько внезапных налётов на колонну отряда, но все его налёты были отбиты. В ряде коротких стычек с противником в пути следования к пункту сосредоточения отряд имеет потери – 4 чел. раненых. Потери противника не установлены.
В 17-00 25 октября 1941 года отряд сосредоточился в районе западнее оз. Репоярви, занял оборону и приступил к приведению себя в порядок.
В 16-00 27 октября 1941 года отряд по распоряжению командира 42 стр. корпуса и начальника охраны войскового тыла 14-й армии из района Репотунтури снялся и в 13-00 28 октября 1941 года прибыл в район постоянного дислоцирования, занял оборону и приступил к приведению себя в порядок.
В результате боёв 101-го отдельного стрелкового пограничного полка убито более 200 солдат и офицеров противника, уничтожено на аэродроме самолётов -5, зенитных орудий -2, радиостанция -1, лошадей с вьюками -21, повозок с оружием и боеприпасами – 4. Захвачены трофеи: станковых пулемётов -1, ручных пулемётов – 1, пулемёт-пистолет -1. В нескольких местах порвана проводная связь, идущая с тыла к линии фронта. Заминирована дорога, идущая параллельно р. Тунтсайоки. Лагерь военнопленных в Алакуртти не установлен. Наши потери: убито -17 чел, пропало без вести -8 чел.
(Знамя полка)
Маршрут боевого продвижения наших батальонов проходил через безымянную высоту с танковой директрисой и гору, которые при наличии на них предупреждённого боевого охранения, взять было бы просто не возможно. Следовательно, пограничный отряд не был обнаружен противником на марше, а на пути его выдвижения к аэродрому не было боевого охранения. Пограничники вступили в бой только у самого аэродрома.
Из воспоминаний политрука 3-го батальона Арешина (участник рейда):
"21 октября 1941 года 101 пограничный полк НКВД в составе 1-го и 3-го стрелковых батальонов и обслуживающих подразделений выступил в тыл немецких войск с задачей разгрома баз и аэродрома противника в районе Алакуртти.
В октябре 1941 года почва на болотах промёрзла. Речка покрылась льдом. На земле небольшим слоем лежал снег.
Провожали нас оркестры воинских частей. «Жуковцы пошли, значит, будет дело!» - говорили красноармейцы нам в след.
До линии фронта полк двигался в одну колонну. На его северном фланге, обойдя его, мы вышли в тыл противника и там полк расчленился на три основные колонны. В центре и впереди шёл наш батальон. По бокам, несколько позади нас шли колонны других батальонов. Между ними, вслед за нашим батальоном двигался штаб полка, рота связи, другие вспомогательные службы и подразделения для охраны тыла.
Такое построение полка позволяло вовремя отражать мелкие группы противника, быстро продолжать движение, не раскрывая полностью своих сил.
Одним из важнейших условий успешного движения в тылу противника – маскировка. В это время на севере наступала длинная ночь. Приходилось двигаться в основном в ночное время (тёмное время суток), а отдыхать – днём.
Шли молча. Костров не разводили. Зажигали спички, укрываясь плащ-палатками или полой шинели. Нарушение этих правил расценивалось как предательство. Каждому бойцу и командиру выдавалась фляга с водкой для использования её при сильном охлаждении и в других медицинских целях.
К сожалению, находились отдельные бойцы, которые перейдя линию фронта, опустошали свои фляги, чтобы погасить в себе страх. Это приводило их в состояние, при котором нарушались правила маскировки, падала дисциплина. К таким солдатам применялись определённые меры воздействия.
Не доходя до места назначения 8-10 км подразделения полка расположились на отдых. Рассвело. Падал небольшой снег. В одной из рот раздался выстрел. Проверяя свою винтовку боец по неосторожности произвёл выстрел. Это было уже ЧП. Хорошо, что погода была ветреная и выстрел не был далеко слышен.
Выяснилась ещё одна неприятность: ушёл из расположения батальона ординарец командира роты. Он был из числа нового пополнения, родом из Западной Украины. Его следы на снегу вели в юго-западном направлении, правее посёлка Алакуртти. Преследовать его не стали. Он был вооружён, и могла возникнуть перестрелка, что могло привести к срыву предстоящей операции.
Закончился короткий октябрьский день. Стало темнеть. Ещё раз была проверена готовность подразделений к боевым действиям, и полк выдвинулся к высоте, за которой находился посёлок Алакуртти и аэродром противника. Нам предстояло напасть и разгромить его, освободить лагерь военнопленных.
Наш батальон, идущий в центе, первым поднялся на её вершину. Разведчики, идущие впереди батальона, доложили командиру о том, что на противоположной стороне горы горит костёр и у него находятся немцы. Подразделение немцев у костра вело себя беспечно. Солдаты не замечали нашего присутствия.
Медлить было нельзя. Комбат Зобов тихо, по цепочке передал команду: «Вперёд!» Но в подразделениях наступило какое-то оцепенение, никто не двинулся с места. Поднявшись во весь рост я громко закричал: «За Родину! За мной!» Огненное пламя трассирующих пуль взметнулось в сторону немцев. Вместе с комбатом мы бежали туда, где горел костёр. Немцы мгновенно разбросали горевшие в нём дрова, открыли ответный огонь. Споткнувшись о кочку, я упал. Комбат вместе с бойцами продолжал бежать. У догоравших дров он был тяжело ранен. Пуля попала ему в живот.
Вслед за нашим батальоном на аэродром ворвались другие батальоны полка. В ходе боя была разгромлена радиостанция, выведена из строя другая техника. Были подожжены ёмкости с горючим. Бой на аэродроме продолжался всю ночь.
Группа лейтенанта Филиппова открыла внезапный миномётный и пулемётный огонь, внеся в ряды противника переполох. Немцы бросили на группу батальон пехоты, 5 танков и несколько бронемашин.
В воздухе появились три бомбардировщика и начали бомбить высоту, где залегла группа Филиппова.
Лейтенант Силаев со своей группой атаковал и захватил зенитную батарею, три миномёта. Пограничники во главе с мл. лейтенантом Абрамовым ворвались на вражеский аэродром и подожгли пять самолётов. Группа капитана Верина перебила около сотни вражеских солдат, захватила 4 станковых пулемёта и 2 ручных.
На рассвете в небе появилась зелёная ракета - сигнал к отходу. Выходя из тыла противника, мы несли на себе раненых. Комбат Зобов мучился, перенося ужасную боль, просил пристрелить его. Вначале комбата несли на носилках 4 человека. Через каждые 200-300 метров они клали его на снег. Это причиняло ему дополнительную боль, задерживало наше отступление. Для выноса комбата было выделено дополнительно 8 человек.
Это ускорило наше движение. За линией фронта в госпитале комбат от тяжёлого ранения умер. У некоторых бойцов были повреждены ноги на минных полях, и их требовалось, тоже, нести на носилках. Отдельных раненых вели под руки. Мелкие группы противника продолжали преследовать наши подразделения. То в одном, то в другом месте возникала перестрелка. Появились новые раненые. В нашу сторону полетели артиллерийские снаряды из дальнобойных орудий.
От посёлка Алакуртти шли строго на север, стремясь как можно дальше уйти от него и линии фронта, с тем, чтобы оторваться от преследующего противника, а затем повернуть на восток и выйти за линию фронта. На пункте сбора находились конные повозки для вывоза раненых. Выйдя за линию фронта, мы привели себя в порядок, построились побатальонно в одну колонну и пошли в своё месторасположение. За несколько километров до него нас встречал духовой оркестр. Этого мы не ожидали. Подняв выше головы мы бодро зашагали."
Командир батальона капитан А.Д. Зобов скончался от тяжёлого ранения в полевом медсанбате 28 октября 1941 года.
(Офицер пограничных войск НКВД товарищ А.Д. Зобов. Посмертно награждён орденом Ленина. Из семейного архива Зобовых.)
Нападение на базы снабжения противника в районе Алакуртти 9 ноября 1941 года.
После разгрома аэродрома Алакуртти противник должен был предпринять контрмеры – выяснить маршруты движения советских диверсионных групп и прикрыть свои фланги опорными пунктами, устроить засады. В рейде проведённом 24 октября 1941 года участвовало более 900 человек. Протяжённость пути в одном направлении составляла 70 км. Земля к тому времени уже была покрыта снегом, следовательно, авиационная разведка противника и финские дозоры не могли не выявить маршрут движения группы.
Это должны были понимать и советские командиры, готовя очередной диверсионный рейд в район Алакуртти. От пленных немцев была получена информация о местонахождении складов противника и о готовящемся к отправке на фронт обоза с грузом. Выход в рейд намечался на 7 ноября.
К выполнению задания была привлечена школа курсантов, ранее не участвовавшая в подобных операциях. Перед частями готовящимися к рейду ставилась задача - уничтожение материально - технической части и складов противника, предназначенных для снабжения фронтовых частей.
(Следы боя между пограничниками и немецким охранением на подступах к Алакуртти. Район озера Кутуярви.)
После нападения советских пограничников на аэродром Алакуртти немцы значительно усилил охрану своих тыловых баз и коммуникаций. Возможно, что в это же время противник занял высоту Кюнситунтури, с которой следил за районом передвижения советских диверсионных групп, обходящих рубеж "Верман" с северного фланга.
В честь 24-й годовщины Октября, утром 6 ноября 1941 года, 1-й батальон 217 стрелкового полка 104 стрелковой дивизии отправился в тыл противника, чтобы разгромить вражеский гарнизон в районе озера Ханинъярви. Шли на лыжах, пришлось одолевать глубокий снег, скалы, минные заграждения. Вечером 8 ноября батальон вышел к намеченной цели, расположившись на склоне безымянной сопки. Роте под командованием старшего лейтенанта Сапина было приказано сковать противника в центре, а роте лейтенанта Носкова – обойти немцев слева, атаковать и захватить пленных.
Но планируемой внезапности не получилось. Ушедший в обход авангардный взвод лейтенанта Афонина сразу наткнулся на группу фашистов и завязал бой. Тогда по призыву политрука Шишкова в атаку пошёл весь отряд. Гитлеровцы заметались. На пути оказалось строеньице вроде бани, и оттуда стучал автомат. Сержант Дроздов и боец Пантелеев кинули в его окно по гранате – баня взорвалась, завалив автоматчика.
(Немцы преследуют советскую диверсионную группу. Район Алакуртти.)
Рейд 1-го батальона 217 стр. полка имел ещё одну цель - дезориентировать противника в канун нападения диверсионной группы пограничников на склады снабжения в Алакуртти.
Второй рейд 101-го пограничного полка был самым трудным. Командир решил не обходить противника с фланга, а проникнуть в его расположение на стыке между вражескими опорными пунктами. Но незамеченными пройти не удалось. Отряд вскоре столкнулся с разведгруппой противника. Вражескую разведгруппу сковала своими действиями группа лейтенанта Кришталь.
Из воспоминаний пулемётчика Шипунова Николая Егоровича:
" Трудности этого похода возрастали в связи с тем, что времени на подготовку было мало, в рейде участвовало подразделение, которому ещё не приходилось выполнять боевые задачи в тылу противника, немцы значительно усилили охрану своих тыловых баз. Полк получил и более сложную задачу – уничтожить материальную часть и склады, предназначенные для снабжения войск на фронте. 7 ноября подразделения 101-го пограничного полка выступили в поход. Шли трое суток, имея приказ - по дороге ни в какой бой не вступать, пленных не брать. Когда дошли до назначенного места, увидели, что гитлеровцы, преспокойно расположившиеся на пригорке в палатках и землянках, жгут костры, едят. Нам они не оказали никакого сопротивления, побросали оружие и стали разбегаться.
После этого мы разделились на две группы. Одна осталась в лесу, а наша во главе с лейтенантом Абросимовым пошла к аэродрому. Прежде всего, нам надо было вывести из строя радиостанцию. Снаружи помещение охраняли двое часовых. Они заметили нас, но ничего не подозревая, подпустили близко, очевидно приняв за своих. Ошибку они поняли поздно. Мы уничтожили их. Потом, забросав радиостанцию бутылками с горючей смесью, бросились к самолётам, стоявшим на аэродроме, и стали их поджигать.
Бой перешёл на вторую линию обороны. Взвод лейтенанта Абросимова пробивался к танкодрому. Впереди расчищали путь ручные пулемётчики Шипунов, Минаев и стрелок Архипов.
Тут на нас пошли танки. Пять штук. Мы забрались в траншеи и окопы, отрытые фашистами на аэродроме, и встретили танки гранатами и бутылками с горючей смесью.
(Немецкие танки в районе Алакуртти)
Если бы мы сразу получили сигнал к отходу, то потерь было бы гораздо меньше. Но пока мы ждали сигнала, враг опомнился, подтянул миномёты и заставил нас отходить от аэродрома не тем путём, которым мы пришли, а по болоту, через минные поля. Больше всего пострадали при отходе курсанты из другой части, которые вместе с нами совершали диверсию.
На третьи сутки мы дошли до своих. Помню, что в этом трудном и славном походе были с нами капитан Марков, политрук Сергеев, младший лейтенант Григер, врач Гиль".
Из воспоминаний командира взвода С. Абросимова:
"На рассвете 7 ноября мы двумя колоннами вышли на задание. Одна колонна напала на врага в районе железнодорожного моста, но встретила сильное сопротивление и быстро отошла. Вторая, которой командовал капитан Марков (3-й батальон, вместо А.Д. Зобова), должна была совершить нападение на посёлок с северо-восточной стороны. Однако на нашем пути оказалась высотка с двумя немецкими дзотами.
Немцы, видимо заметили нас и открыли огонь. Но амбразура первого дзота была уже на мушке у Шипунова. Минаев уничтожил второй дзот.
Путь был открыт. Мы спустились с сопки. Впереди простиралось заснеженное озеро. Справа и слева от него в лесу шёл бой. Перешли озеро благополучно-видимо немцы не заметили нас или приняли за своих. Попали мы на аэродром. У здания радиостанции стояли часовой и обер-лейтенант. Офицер вскоре направился к зданию, а часовой заметил нас, прыгнул в сторону и выстрелил, но промахнулся, зато не промахнулся Шипунов: он уничтожил часового, потом офицера, вместе с другими ворвался в помещение радиостанции.
Здесь на аэродроме нам пришлось принять бой с танками или танкетками.
(Немецкий танк французского производства в засаде. Район Алакуртти.)
В разгаре боя немцы бросили на наседавших пограничников две танкетки. Пулемётчики Минаев и Шипунов своим огнём остановили одну танкетку. Пограничник Кузнецов подполз к танкетке и бросил в ощетинившуюся огнём машину бутылку с зажигательной смесью. Танкетка загорелась. Затем немцы бросили в бой танк. Когда фашистский танкист высунулся из люка чтобы осмотреться, пограничник Барилло метким выстрелом убил его. Затем пограничник подполз к танку и подбил его двумя противотанковыми гранатами.
Мы были в центре, а чуть сзади нас, по обеим сторонам озера, вели бой наши основные силы под командованием капитана Маркова и мл. лейтенанта Панина. Постепенно стрельба прекратилась, и я подумал, что все наши погибли, а мы остались одни.
Дал команду перебежками отходить к озеру. Половина взвода под командой Минаева, подхватив раненых, стала перебегать озеро, а остальные огнём прикрывали отход. Бежали мы в лес врассыпную и вышло так , что мы опять обманули противника.
Однако на другом берегу, в лесу, где недавно вела бой рота Панина, оказалось много «кукушек». Снайперы держали связь со своими, и сообщили, что озеро перебежали русские потому, что вскоре, фашисты открыли по нам миномётный огонь. Нам пришлось прочесать часть леса и снять несколько «кукушек».
Захватив раненых, мы вышли из зоны обстрела, сделали носилки, подобрали на месте боя брошенные ручные пулемёты. В строю людей оказалось мало, но зато наша огневая мощь намного увеличилась, ведь теперь у нас было 18 пулемётов. На сборный пункт, который находился в 7 км от района боевых действий наш взвод явился последним".
Вторая боевая операция, проведённая пограничниками в районе Алакуртти, чаще всего замалчивается, либо объединяется с первой в один рейд. Безвозвратные потери 101-го пограничного полка 9 ноября 1941 года составили: 23 пропавших без вести и 40 погибших и умерших от ран. Этот рейд в Алакуртти стал последним.
В результате боевой операции проведённой пограничниками в районе Алакуртти враг потерял убитыми до 200 человек, 7 станковых пулемётов, 2 танка, 4 танкетки, 5 миномётов, 3 радиостанции, 2 автомашины с пехотой, 3 цистерны с горючим, 2 трактора, 4 склада военного имущества и много другого вооружения и снаряжения.
В те ноябрьские дни шли бои под Москвой и на других фронтах делалось всё возможное, чтобы сковать силы противника на второстепенных направлениях, не давая врагу возможности перебрасывать оттуда людей и технику. Можно себе представить в каком состоянии находился 36-й немецкий армейский корпус после диверсий и рейдов пограничников. Ни о каком наступлении на Кандалакшу командование 36-м немецким корпусом и не помышляло, а желание Гитлера выйти к заливу Белого моря вгоняло немцев в холодный пот.
После удачных рейдов советских диверсионных групп немцы сняли с фронта часть своих войск и усилили ими охрану тыла. 12 декабря 1941 года, при боевом столкновении диверсионного отряда пограничников с противником погибло 3 человека, 25 января 1942 года – уже 18 человек, а 8 февраля 1942 года - 27 пограничников.
В мае 1942 года 101 пограничный полк НКВД вышел из подчинения Начальника войск Мурманского округа и перешёл в подчинение Начальнику Пограничных войск НКВД по охране тыла Карельского фронта. Штаб 101 пограничного полка продолжал дислоцироваться на железнодорожной станции Нямозеро.
На пограничный полк были возложены новые задачи: охрана и оборона тыла действующей армии; обеспечение порядка в прифронтовой полосе; борьба с вражескими диверсионно-разведывательными группами в тылу наших войск.
(Бойцы партизанского отряда «Полярник» перед выходом на задание. Партизанская база Шуми-городок.
Сидит в первом ряду посередине — командир отряда Даниил Андреевич Подоплёкин.)
(С.) Михаил Грабовский
-
-
04.12.2014 в 23:31-
-
05.12.2014 в 00:24Вероятно, в связи с началом поставок по "ленд-лизу" в Мурманск отлов вражеских диверсантов был в большем приоритете, чем рейды по финским и норвежским тылам (которые в конечном счете мало что давали в стратегическом отношении, в отличие от поставок ресурсов и техники). А финны и немцы весьма активно засылали диверсионные группы к нам - и это был очень серьезный противник, особенно учитывая, что в большинстве случаев на нашем почти безлюдном Севере им противостояли лишь малочисленные отряды добровольцев из "истребительных батальонов". Ну и как бы "охрана и оборона тыла действующей армии; обеспечение порядка в прифронтовой полосе; борьба с вражескими диверсионно-разведывательными группами в тылу наших войск" - это как раз прямая обязанность войск НКВД.
А вообще в Мурманской области было много таких эпизодов, не целую киноэпопею хватит.
Да, Северный Фронт вообще с самого начала дал немцам... прокашляться по полной.
-
-
05.12.2014 в 00:39