Чем дольше отстаиваешь права, тем неприятнее осадок.
Герой Кавказской, Туркестанской и Русско-Турецкой войны (1877—1878 гг.) генерал-майор Владимир Алексеевич Полторацкий оставил для потомков внушительные по объёму мемуары – его дневники состояли из 27 больших томов. Кстати, эти записи использовал Лев Толстой при работе над повестью «Хаджи-Мурат», где отважный офицер Полторацкий был выведен как одно из действующих лиц.
Читать дальше
Часть мемуаров Владимира Полторацкого под общим названием «Воспоминания» были напечатаны в «Историческом вестнике» в 1893 году. Среди подробных описаний боёв, походов и сурового армейского быта в них содержится короткое упоминание об очень необычной дуэли, которая произошла в 1845 году в станице гребенских казаков Червлёной.
Хотя сам конфликт возник совершенно буднично. Повздорили двое военных. Первый – боевой офицер и храбрый воин, подполковник Суслов. А второй – поручик Фридерици, гвардеец, столичный франт и страшный кутила.
Всё началось вечером, когда в дом командира Гребенского казачьего полка Александра Алексеевича Суслова пожаловали важные гости. Флигель-адъютанты: граф Константин Константинович Бенкендорф, князь Александр Иванович Барятинский и граф Адам Адамович Ржевуский, проезжая из Темир-Хан-Шуры (ныне это город Буйнакск) в крепость Грозную (ныне город Грозный), решили переночевать у старого знакомого.
Господа офицеры вместе с хозяином организовали карточную партию в вист, до которого Александр Суслов был страстный охотник. Играли и смеялись, спорили и бранились, как вдруг, в самый разгар дружеской пирушки к командиру полка Суслову подошёл вестовой казак и доложил о прибытии к нему поручика Фридерици.
Подполковник, недовольный перерывом игры, сделал раздражённую гримасу, извинился перед гостями и вышел в другую комнату к прибывшему. К своему подчинённому, кстати, который был прикомандирован в казачий полк из столичной гвардии.
– Как бы не дали? Другими словами, вы мне, подполковник, не доверяете? – нервно спросил поручик.
– Да хотя бы, милостивый государь, не доверяю! – резко ответил сильно раздражённый Суслов.
– В таком случае, это кровное оскорбление, за которое я требую от вас должного удовлетворения! – заявил Фридерици и вышел.
Гости через полуоткрытые двери слышали весь разговор хозяина с его наглым подчинённым, и поэтому встретили возвращение Суслова дружным хохотом. А и в самом деле смешно: какая-то запредельная дерзость – поручик заявился к подполковнику, потребовал огромные деньги, получил отказ, обиделся и вызвал своего командира на дуэль!
Однако самому Суслову было не до смеха. Он заявил хохочущим приятелям: – Вам, господа, хорошо смеяться, Вы завтра спокойно отправитесь в Грозную и вам горя мало, что я поставлен в глупое положение стреляться с этим сумасбродом!
Утром, после отъезда гостей, Александр Суслов задумался: кого бы выбрать в секунданты? Дуэль – дело-то ведь деликатное. В те времена подсудное. Секундант должен быть человеком проверенным и доверенным. Выбор пал на полкового адъютанта Федюшкина, природного казака, простого, хорошего, исполнительного и очень ему преданного человека.
Поручик Гребенского казачьего полка Федюшкин и его жена.
– Никак нет, ваше высокоблагородие, ничего такого не знаю-с и не ведаю-с! – весьма смущённо ответил наивный адъютант.
– Как, не знаете, что такое дуэль? – удивился подполковник.
– Ей-Богу, не знаю, ваше высокоблагородие, – ещё смущённее и растеряннее произнёс бедняга.
Суслов задумался... Более надёжного кандидата на роль секунданта у него не было. После минутного колебания он решился и сказал казаку: – Ну, знаете вы или не знаете правила дуэли, мне всё равно. Слушайте внимательно и ничего не переврите! Ступайте сейчас к подпоручику Голохвастову – он будет секундантом у Фридерици, скажите, что я вас послал, и условьтесь насчёт всех пунктов дуэли.
Ни жив, ни мёртв стоял перед командиром простой казак Федюшкин, не понимая, наяву или во сне он слышит подобное приказание. Какая-такая дуэль? Кто такой этот секундант? Ох уж эти дворянские штучки на его голову…
Однако на утро всё было приготовлено, как следует: место выбрано уединённое, заросшее кругом густым кустарником. Секундант противника Голохвастов отмерил десять очень широких шагов и зарядил пистолеты. Кинули жребий – брошенная монета-полтинник предоставила право первого выстрела поручику Фридерици. Суслов снял сюртук и в одной рубашке встал на указанное ему место. Стоял и думал: шансы не за него, солнце было напротив, било прямо в глаза… ах, как скверно... но будь, что будет!
«Раз, два, три!» – отчётливо скомандовал секундант Голохвастов. Фридерици медленно поднял пистолет. По направлению ствола Суслов увидел, что злодей метит ему прямо в сердце. У боевого офицера, бывалого воина, который неоднократно смотрел смерти в лицо, застыла кровь…
И вдруг произошло странное… Пистолет стал трястись в руке поручика Фридерици, он сам побледнел, задрожал всем телом, уронил на землю смертоносное оружие и стал жестами указывать на кусты за спиною своего противника.
Как вы думаете, какая опасность из кустов могла напугать военного человека? Пусть даже и столично-гвардейского щёголя? Клубок змей? Разъярённый медведь? Или толпа диких горцев с кинжалами в зубах?... Нет!
В кустах блестели четыре ружейных ствола, направленных прямо в грудь поручика Фридерици. Подполковник Суслов в изумлении обратился к своему секунданту Федюшкину: – Что это такое!?
– Будьте покойны, ваше высокородие! – с сияющей улыбкой полнейшего торжества отрапортовал адъютант. – Если поручик вас заденет, то они тут же его положат. Я ведь лучших-с стрелков засадил сюда! – самодовольно добавил он.
А кто знает, не будь этого глупейшего вмешательства: если бы казаки по простоте душевной не заступились за своего любимого командира, то быть может, подполковник Александр Алексеевич Суслов в дальнейшем не совершил множества подвигов и никогда бы не стал генерал-лейтенантом. (С.)
Для справки: подполковник Александр Алексеевич Суслов (1807 - 1877) вошел в историю Кавказской войны и историю казачества знаменитым "Сусловским делом", имевшим место 24 мая 1846 года (дело под Ак-Булат-Юртом). В ходе этого боя 85 гребенских казаков под его командой, сделав из убитых коней круговой бруствер, в течение двух часов отбивались от атак полутора тысяч конных чеченцев. 4 казака было убито, 42 ранено. Сам А. Суслов не получил ни царапины.
