Пожалуй, ни одно событие российской истории XX века не было окружено таким ореолом из недомолвок и вымыслов, как переезд советского правительства из Петрограда в Москву 10–11 марта 1918 года.
читать дальшеПеренос столицы из одного города в другой — эпохальное событие для любого государства. Советские историки, традиционно называя каждый ленинский шаг историческим, переезда правительства в упор не замечали. Но почему?
23 февраля 1918 года в боях под Псковом и Нарвой отряды Красной Гвардии одержали свою первую победу над немцами. При этом советская историография упорно забывала, что победа была кратковременной — уже 26 февраля произошел полный разгром красногвардейских отрядов под Псковом, 4 марта под Нарвой, немцы вышли к реке Луге примерно в 100 километрах от Петрограда. А 3 марта в Бресте был заключен мирный договор с Германией.
Еще 26 февраля Совнарком принял постановление о переводе столицы Советской России из Петрограда в Москву. Официальный предлог — требования политической стратегии и военной безопасности. Исход боев наглядно продемонстрировал, что немцы без особых усилий могут овладеть Петроградом и, свергнув правительство, потребовать безоговорочной капитуляции.
Кроме того, с берегов Луги немцы вполне могли обстреливать Питер из сверхдальнобойных орудий, вроде тех, из которых они обстреливали Париж. Но входило ли это в планы германского командования? Ведь ленинское правительство было наиболее лояльным по отношению к Германии. А на смену большевикам пришло бы стремительно набравшее силу Белое движение, настроенное к Германии крайне враждебно.
Сама же Германия к весне того же года уже практически дышала на ладан, и такой поворот дела только бы ускорил ее поражение. Таким образом, эвакуация правительственных учреждений из Петрограда носила характер обыкновенной номенклатурно-чиновничьей паники и бегства. Кстати, современники этого события, в том числе и высокопоставленные, это именно так и понимали.
Практически сразу же после принятия постановления Совнаркома в Петрограде развернулась лихорадочная эвакуация правительственных учреждений и властных структур. Со станции Петроград-Московский ежедневно отправлялось в Москву до 20 эшелонов! И это — в условиях жесточайшего топливного кризиса и полупарализованного транспорта!
Разумеется, все происходило в условиях строжайшей секретности. Каким образом удалось засекретить эту лавину эшелонов из Петрограда — вопрос, ибо такая интенсивность транспортного потока вполне соответствует нынешнему пассажирскому движению между двумя столицами. Любопытно, что во всех публикациях, посвященных переезду правительства из Петрограда в Москву, причина секретности объясняется однозначно: возможность враждебных действий со стороны эсеров, а не немцев!
Не оспаривая полностью такой возможности, хочется напомнить, что вооруженные разборки между большевиками и эсерами начались значительно позже. А в начале 1918 года действительную опасность для большевиков представлял Викжель — влиятельный профсоюз транспортных рабочих, открыто занимавший антибольшевистскую позицию.
Правда, большевики еще в январе созвали чрезвычайный всероссийский съезд железнодорожников, который провозгласил ликвидацию Викжеля и образование большевистского профсоюза — Викжелдора. Но авторитет ликвидированного профсоюза в среде железнодорожников был несоизмеримо выше, чем у новоявленного Викжелдора. Прибавьте к этому и крайнее недовольство рядовых железнодорожников правительственной эвакуацией. Они полагали, что их бросают на произвол судьбы.
Угроза саботажа при эвакуации правительственных учреждений была вполне реальна, вот только исходила она не от немцев и не от эсеров, а от простых железнодорожников! Ветераны бывшего паровозного депо Петроград-Московский рассказывали, что когда от железнодорожников потребовали подготовить три паровоза для правительственных поездов, вспыхнул стихийный митинг.
Рабочие наотрез отказались выполнять это требование: «Никаких паровозов! Пусть они (ленинское правительство — авт.) либо здесь остаются, либо катятся в Москву на своих двоих!». Немало сил пришлось потратить представителям Викжелдора, чтобы убедить митингующих в том, что переезд правительства, а следовательно и паровозы нужны «для великих целей революции». Эпизод второстепенный, но он характеризует отношение рядовых железнодорожников к новой власти.
В ночь с 8 на 9 марта из Петрограда были отправлены два спецпоезда с делегатами Съезда Советов во главе с Яковом Свердловым. Дабы уменьшить возможность диверсии в пути следования, Яков Михайлович распорядился, чтобы депутаты от различных фракций перед посадкой в вагоны были перетасованы, как колода карт…
Наступал самый ответственный момент — выезд Совнаркома во главе с Лениным. «В Петрограде на Николаевском вокзале было три поезда: в одном должен был уехать Ленин и члены Центрального Комитета, в двух других — Всероссийский центральный исполнительный комитет и учреждения первой важности», — так описывал этот эпизод Алексей Толстой в своей повести «Оборона Царицына».
Поездов было действительно три. Один из них был сформирован на станции Обухово, т.е. недалеко от места отправления, второй поезд на Северо-Западной дороге, а третий… вообще в Москве, после чего их перегнали в Петроград.
На Николаевский вокзал Петрограда подали два поезда, а третий поезд был подан к малозаметной платформе Цветочная, находящейся на боковой ветке неподалеку от Московской Заставы на окраине тогдашнего Петрограда. Именно этот поезд предназначался для первых лиц партии и Совнаркома, в том числе и Ленина. Ему был присвоен номер 4001 — в соответствии с тогдашней нумерацией литерных поездов. Охрану поезда из 6 или 7 вагонов обеспечивали латышские стрелки в количестве 100 человек под командованием Э. Берзиня.
Москва. Командиры и политработники 1-го легкого артиллерийского дивизиона.
В первом ряду третий слева командир дивизиона Эдуард Берзинь.
В 18.00 пассажиры были готовы, ждали Ленина. Только в 21.30 он со своим ближайшим окружением выехал из Смольного. В целях конспирации маршрут пролегал по второстепенным улочкам, в здании Смольного всю ночь не гасили свет. В 21.45 первый спецпоезд отправился от перрона Николаевского вокзала.
В 22.00 от Цветочной отошел и 4001-й…
Почему ленинский поезд был отправлен от платформы Цветочная? Авторы ряда публикаций утверждают, что якобы ВЧК раскрыла зловещий эсеровский заговор: взорвать мост через Обводный канал, когда по нему пойдет поезд с Лениным. Эта сенсация — чистейший вымысел.
Неизвестно, почему для теракта против Ленина эсеры выбрали именно этот мост — небольшой, расположенный в двух шагах от вокзала, в людном месте и к тому же многопутный. Если бы такой заговор был, то взрыв целесообразней было бы осуществить в менее людном месте, на любом другом мосту, которыми и поныне изобилует трасса дороги. Например, взрыв поезда на мосту через Мсту не оставил бы Ильичу шансов на спасение.
Впрочем, и без эсеровского заговора происшествий с поездом № 4001 хватало. Из одной публикации в другую кочует полумистическая история, что якобы вслед за первым спецпоездом с Николаевского вокзала неожиданно вырвался какой-то загадочный «черный поезд без огней с двумя паровозами». Этот таинственный поезд вклинился перед ленинским и тормозил его движение. Так продолжалось до Малой Вишеры (У А. Толстого — до Любани), где пассажиры «черного поезда» — анархисты — попытались отбить у ленинского поезда… паровоз! И только якобы вмешательство латышских стрелков спасло руководителей государства.
Скорее всего, история с черным поездом — плод чьей-то неуемной фантазии. Железная дорога — не шоссе, где каждый может перестраиваться из одного ряда в другой когда заблагорассудится. Если бы между двумя спецпоездами по чьему-то недосмотру самовольно вклинился бы третий, то он взрезал бы стрелочный перевод, и ленинский поезд, следуя за ним, неизбежно потерпел бы крушение, так и не выйдя за городскую черту Петрограда. Наконец, куда смотрела ВЧК? Неужели, она не могла навести порядок хотя бы на несколько часов всего-то на одной станции Петроград-Московский?
Вероятно, история с «черным поездом» придумана кем-то из ответственных работников дороги, сопровождавших литерный поезд, для оправдания какого-то сбоя в движении. В голове всех правительственных поездов стояли паровозы серии С — одни из самых лучших и быстроходных паровозов в России, способных развивать скорость до 125 км/час. В качестве топлива использовались дрова (кстати, возможно именно из-за этого и произошел сбой графика движения — ведь дрова являются менее калорийным топливом, чем уголь).
Как и все поезда в ту эпоху, 4001-й вели поочередно 4 паровоза, сменяя друг друга в Малой Вишере, Бологом и Твери. Номера паровозов, которые вели поезд № 4001 на участке от Петрограда до станции Бологое, история не сохранила. От Бологого до Твери литерный поезд вел паровоз С-325. В Твери к 4001-му подали С-245, которому суждено было стать самым знаменитым паровозом серии С — именно он доставил в Москву первое советское правительство, вернув Москве утраченный столичный статус.
Вела паровоз С-245 локомотивная бригада в составе машиниста Ивана Батурова, помощника Захара Карелина и двух кочегаров, чьи имена остались неизвестными. Кто бы мог подумать, что через 70 лет бывший помощник машиниста С-245 З. В. Карелин, будучи в возрасте 92 лет на страницах «Вечерней Москвы» будет вспоминать подробности этого переезда!
11 марта около 20 часов поезд № 4001 остановился под сводами Николаевского вокзала Москвы. В этот же день в газетах было опубликовано сообщение о выезде Совнаркома из Петрограда с указанием даты — 11 марта. Это была еще одна дезинформация, ибо в это время правительственные поезда уже давно находились в пути. А 16 марта 1918 года Москва была официально объявлена новой столицей государства.
Сразу же после принятия постановления Совнаркома в Петрограде развернулась лихорадочная эвакуация правительственных учреждений и властных структур. Со станции Петроград-Московский ежедневно отправлялось в Москву до 20 эшелонов! И это — в условиях жесточайшего топливного кризиса и полупарализованного транспорта!
Как известно, все связанное с именем Ленина в СССР неизменно считалось священным. В свете этого судьба «ленинского» паровоза С-245 оказалась более чем странной. До конца 1960 года он водил поезда, а 26 декабря 1960 года был исключен из инвентаря и отправлен в металлолом. Как такое могло получиться?
Ведь к тому времени уже давно стали музейными экспонатами паровоз Р2-293, на котором Ильич нелегально ездил в Финляндию, У-127, который вел траурный поезд и несколько других локомотивов, лишь косвенно связанных с именем Ленина.
По-видимому, причина этого одна — секретность, которая долгие годы окутывала подробности переезда правительства из Петрограда в Москву. Эта секретность сыграла злую шутку с многочисленными искателями ленинских реликвий. Только в 1968 году, в преддверии 50-й годовщины переезда, вспомнили о паровозе С-245. К сожалению, самого паровоза уже не существовало.
То, что произошло дальше, можно было назвать реинкарнацией паровоза С-245. В ее основе лежало желание любителей железнодорожной старины сохранить известный уцелевший в полуразбитом состоянии паровоз серии С за номером 68. Его и выдали за ленинский паровоз С-245, что послужило основанием для сенсационных публикаций начала 1980-х годов — найден ленинский паровоз! Летом 1983 года он был восстановлен в депо Ховрино. Планировалось установить его на Ленинградском вокзале Москвы.
Однако дело затянула бюрократическая канитель.
А затем накатила «перестройка». Паровоз оказался никому не нужен и его передали в Санкт-Петербург в музей Октябрьской железной дороги, расположенный на Варшавском вокзале северной столицы, где ему вернули его родной номер — 68. Так закончилась эта история…
Михаил ЕГОРОВ
ТАКЖЕ: Спецпоезд Наркомвоенмора Льва Троцкого