Чем дольше отстаиваешь права, тем неприятнее осадок.
Операция "Березино"
18 августа 1944 г. ценный агент германской военной разведки "Макс" по рации сообщил, что недалеко от Минска, в районе озера Песочное, скрывается попавшая в окружение крупная немецкая воинская часть.
Подполковник вермахта Генрих Шерхорн («Шубин»).
Читать Уже 19 августа абвер проинформировал генеральный штаб немецких сухопутных сил об отряде Шерхорна, но еще больше недели никаких указаний агенту не давал - шла дополнительная проверка полученной информации. По результатам проверки о части Шерхорна доложили Гитлеру и Герингу, которые пообещали предпринять все возможное для ее спасения. 25 августа "Макс" получил задание связаться с Шерхорном и согласовать точные координаты места для выброски груза и радиста: "Благодарим за ваши сообщения. Просим связаться с этой немецкой частью. Мы намерены сбросить для них различный груз. Мы также могли бы послать радиста, который мог бы оттуда связаться со здешними руководящими органами. Для этого мы должны знать местонахождение этой части, чтобы наш радист мог найти ее, и место, подходящее для сброски багажа. Этой части нужно было бы сообщить о прибытии к ним радиста, чтобы он не был задержан этой частью, так как радист придет в обмундировании Красной Армии. Пароль будет Ганновер. Привет".
Немецкое командование решило помочь группе Шерхорна пробиться из окружения, ставя при этом перед ней задачу дезорганизации тылов Красной Армии и проведения диверсий. В ночь с 15 на 16 сентября три первых парашютиста - специалисты по радиоделу и диверсиям - были выброшены в точке с указанными координатами. Вскоре двое, каждый по своей рации, условным кодом подтвердили прибытие в отряд Шерхорна, сообщив, что третий тяжело ранен при приземлении.
В своих мемуарах известный гитлеровский разведчик-боевик Отто Скорцени так описывал начало этой операции немецкой разведки, получившей название "Браконьер": "Наше радио уловило ответ. Сначала прошел настроечный сигнал, затем особый сигнал, означавший, что наши люди вышли на связь без помех (нелишняя предосторожность: отсутствие сигнала означало бы, что радист взят в плен и его силой заставили выйти на связь). И еще великолепная новость: отряд Шерхорна существует...".
Скорцени знал толк в спецоперациях. Самая знаменитая проведена им в 1943 г. Разгром немецких и итальянских войск на советско-германском фронте и антифашистские настроения привели к падению фашистской диктатуры в Италии 25 июля 1943 г. Главарь итальянского фашизма Бенито Муссолини оказался под стражей в превращенном в крепость отеле "Спорт" в высокогорном районе Апеннин. По личному приказу Гитлера отряд из 50 немецких десантников под командованием Скорцени сумел освободить Муссолини, которого охраняло более 250 итальянских гвардейцев.
Таким образом, после получения подтверждения от группы, переброшенной в отряд Шерхорна, никаких оснований сомневаться в реальности существования этого отряда у немецкой разведки не осталось.
Ошибки и не было. Специальная группа сотрудников Четвертого управления НКГБ СССР у деревни Глухое Червенского района Минской области на берегу озера Песочное заранее со знанием дела имитировала расположение немецкой части. В качестве площадки для приема грузов использовали старый партизанский аэродром, координаты которого были известны немцам еще с периода оккупации Белоруссии и борьбы с партизанами. В состав оперативной группы входили десять завербованных немцев. Размещались все в землянках и палатках, одетые в германскую форму, для приема прибывающих парашютистов. Дальние подступы к лагерю по периметру охранялись войсковыми патрулями для избежания недоразумений с советскими частями. Недалеко от посадочной площадки установили зенитные пулеметные установки, тщательно их замаскировав.
Был и настоящий подполковник Шерхорн. Один из пунктов плана работ оперативной группы НКГБ гласил: "Для возможного легендирования наличия в намеченном районе немецкой воинской части, а также на случай необходимости организации "встреч" "втемную" с прибывшими немецкими агентами оперативной группе придается военнопленный немецкой армии подполковник Шерхорн, фигурирующий в наших сообщениях противнику как командир легендируемой части, который содержится на базе под соответствующим контролем". Подполковник был в курсе дела, так как перед этим был завербован, попав в плен, когда наступающие части Красной Армии разгромили его часть численностью около 1500 человек, защищавшую переправу через реку Березину.
Из архива Службы внешней разведки России: "Справка. Военнопленный подполковник Шерхорн Генрих. Кадровый офицер, по профессии администратор коммунального имущества. Взят в плен 9.07.1944 в районе Минска, член НСДАП с 1933 г. Настроен пессимистично. В победу Германии не верит".
Вербовал его начальник диверсионно-разведывательного Четвертого управления НКГБ СССР Павел Судоплатов в своем московском кабинете. И, как вспоминал сам Судоплатов, активное участие в этой вербовке принимал целый ряд сотрудников, включая ставшего впоследствии легендарным советским разведчиком Вильяма Фишера и уже упоминавшегося "проверенного" немецкого агента "Макса".
Вильям Генрихович Фишер работал во внешней разведке с 1927 г., выдающийся советский разведчик-нелегал. В годы войны находился в распоряжении 4-го управления НКВД. В ноябре 1948 г. выехал на нелегальную работу в США. Добился значительных результатов. В результате предательства был арестован в 1957 г.
По оперативным соображениям после ареста американскими спецслужбами назвался именем своего давнего друга Рудольфа Абеля, под которым и стал широко известен. Приговорен к 30 годам каторжной тюрьмы. В 1962 г. обменян на американского пилота-разведчика Фрэнсиса Пауэрса, сбитого над Уралом в 1960 г.
Немецкая разведка начала изучение "Макса" еще до войны через представителей германской торговой миссии в Москве, искали подходы с целью вербовки. Настоящее имя - Александр Петрович Демьянов. Дворянского рода, из семьи потомственных военных, в которой не было ни одного штатского. Отец - офицер царской армии - умер в 1915 г. от ран. Мать - выпускница курсов Смольного института благородных девиц - имела возможность в годы Гражданской войны уехать с маленьким сыном во Францию, но отказалась оставить Россию.
Понятно, что в Советском Союзе из-за своего происхождения Александр не мог рассчитывать на высшее образование и карьеру. Из политехнического института, куда он поступил, его исключили, узнав о дворянских корнях. Но воспитание, полученное в семье образование, личные качества не могли остаться незамеченными. Первыми, понятно, на него обратили внимание в Петрограде не немцы, а сотрудники ГПУ. Привлекли к сотрудничеству уже в 1929 г., причем весьма грубо. Подбросили пистолет и арестовали за незаконное хранение оружия. Фактически вынудили работать. Такими были тогда методы. Псевдоним выбрали говорящий - "Гейне". Демьянов, государственник по убеждениям, вскоре осознал важность этой деятельности и дальше работал уже осознанно.
Вскоре организовали его перевод в Главкинопрокат в Москву, где он познакомился со многими известными деятелями кино и актерами, стал видным человеком в Москве. Участвовал в серьезных контрразведывательных операциях, доказал безграничную любовь к Родине. В это же время им заинтересовалась немецкая разведка. Все беседы проходили под контролем НКВД. Абвер практически считал его своим агентом и завел на Александра "дело агента "Макса", а в его агентурном деле НКВД "Гейне" появилась специальная пометка, показывающая, что в случае войны с СССР немецкая разведка обязательно выйдет на Демьянова.
Как только началась война, "Гейне" записался добровольцем в кавалерийскую часть, но руководство НКВД решило поручить ему участие в спецоперациях. Уже в июле 1941 г. в Москве с помощью агентуры была создана "активная" прогерманская подпольная церковно-монархическая организация "Престол", в которую внедрили "Гейне". Антибольшевистский "Престол" должен был предложить немецкому верховному командованию свою помощь.
Операцию назвали "Монастырь", поскольку многие члены "Престола" проживали на территории Новодевичьего монастыря. Изначально ее планировали как контрразведывательную радиоигру, рассчитывая выявлять не только пособников врага на территории России, но и забрасываемых немецких агентов и диверсантов.
Прошедший дополнительную подготовку Демьянов в феврале 1942 г. "перебежал" к немцам через линию фронта: "Меня доставили на фронт за Можайск. Войсковая разведка определила наиболее безопасный путь следования и проводила меня в нейтральную зону... Как только стало светать, я встал на лыжи и отправился к немцам. Немцы открыли стрельбу, но скоро прекратили. С криком "Не стреляйте!" я побежал к ним, размахивая белым полотенцем. В этот момент лыжная палка скользнула по металлу... Я понял, что это мина и больше палками не пользовался".
Под палкой действительно звякнула противопехотная мина. Из-за ошибки фронтовой разведки Демьянов на лыжах перешел минное поле на глазах у немцев. Спасло его только чудо. Но эта случайность, несомненно, придала достоверности его переходу через линию фронта. Серию непрерывных допросов, проверок с пристрастием, угроз отправить в концлагерь и даже имитацию расстрела Демьянов мужественно вынес, продолжая настаивать на том, что в Москве у немцев есть активные сторонники, а он пришел по их поручению. И из Берлина пришло подтверждение того, что "Макс" давно известен абверу. После этого началась интенсивная подготовка "Макса" к заброске в Москву. Его обучали тайнописи, радио и шифровальному делу.
15 марта 1942 г. на парашюте агент "Макс" приземлился в лесу около райцентра Арефино Ярославской области, откуда его быстро доставили в Москву. Через две недели, как и было условлено, он наладил регулярную радиосвязь с немецкой разведкой. Очень быстро операция "Монастырь" переросла из контрразведывательной в операцию по дезинформации. Донесения "Макса", которого вскоре устроили на должность младшего офицера связи в Генштаб Красной Армии, высоко ценились в руководстве сухопутных сил Германии. Вся дезинформация, поступающая немцам от "Макса" готовилась под личным кураторством начальника оперативного управления Генштаба генерала С.М. Штеменко.
Несколько раз отправляемые данные согласовывались с Верховным главнокомандующим Сталиным, поскольку в отдельных случаях Демьянов передавал и правдоподобные сведения целевого назначения. Так, при подготовке Генштабом Красной Армии Сталинградской операции "Макс" передал в Берлин сообщение о предстоящем наступлении наших войск под Ржевом и на Северном Кавказе. А перед Орловско-курской операцией сообщил о подготовке наступления на Южном фронте и севернее Курска.
Понятно, что удары советских войск в местах, указанных "Максом", наносились, причем серьезными силами, но это были всего лишь отвлекающие атаки, подтверждающие информацию агента. Пожалуй, единственным, кто не доверял до конца "Максу", оказался Вальтер Шелленберг, глава внешнеполитической разведки. Но его подозрения официально опроверг начальник генштаба сухопутных войск генерал-полковник Гудериан, охарактеризовавший поступающие материалы как "уникальные".
Ясно, что органами госбезопасности постоянно проводились мероприятия по обеспечению безопасности операции. Поэтому она успешно продолжалась до конца войны. Всего было захвачено более 50 агентов, арестовано 7 пособников шпионов и получено от немцев несколько миллионов рублей. За содействие стратегическим операциям Красной Армии руководитель операции "Монастырь" генерал-лейтенант П.А. Судоплатов был награжден орденом Суворова, Александр Петрович Демьянов - орденом Красной Звезды. Немецкое командование еще в 1942 г. наградило "своего" агента Железным крестом с мечами за храбрость.
В связи с изменением военно-стратегической ситуации к весне 1944 г. операция "Монастырь" получила новое развитие. На совещании у Сталина 4 апреля 1944 г. присутствовали нарком государственной безопасности Меркулов, начальник военной контрразведки СМЕРШ Абакумов, начальник Главного разведуправления Генштаба Красной Армии Кузнецов и начальник диверсионно-разведывательного управления НКГБ Судоплатов.
Было решено, используя наработки операции "Монастырь", довести до командования вермахта дезинформацию о наличии в советском тылу крупных боеспособных группировок герианских войск, попавших в окружение, но готовых продолжать войну. Тем самым вынудив немцев задействовать ресурсы на поддержку этих частей и попытаться использовать окруженные группировки. Операция получила название "Березино".
"Макс", репутация которого как агента абвера была безупречна, сообщил в Берлин о своем переводе из Генштаба Красной Армии в инженерно-технические части под Минском, где он и "узнал" о существовании группировки Шерхорна.
Игра "Березино" развивалась быстро. Немцы сбрасывали на подготовленную площадку снаряжение, медикаменты, продовольствие. Постоянно забрасывались радисты, диверсанты, разведчики. Многие из них перевербовывались и вступали в радиоигру - исход войны уже не вызывал сомнений. Шерхорн и "Макс" докладывали о выполнении заданий в Берлин, сообщали о "диверсиях" в тылу Красной Армии. Все эти сообщения, усилиями органов госбезопасности, находили подтверждение. С ноября по февраль Верховное командование германской армии регулярно объявляло благодарности Шерхорну и его подчиненным за службу и отвагу.
В марте 1945 г. из немецкого генштаба радиограммой сообщили о присвоении Шерхорну звания полковника и награждении его Рыцарским крестом. Пятого мая 1945 г. (!) Шерхорн получил последнюю радиограмму из Берлина: "Превосходство сил противника одолело Германию. Готовое к отправке снабжение воздушным флотом доставлено быть не может. С тяжелым сердцем мы вынуждены прекратить оказание вам помощи. На основании создавшегося положения мы не можем также больше поддерживать с вами радиосвязь... ".
Уже после войны немецкий генерал-разведчик Гелен, добиваясь расположения американцев, пытался передать им на связь "ценного" агента "Макса".
Итоги операции "Березино", по данным архива Службы внешней разведки РФ, подведены справкой от 8 марта 1947 г.: "С сентября 1944 г. по май 1945 г. немцами в советский тыл было совершено 39 самолетовылетов и выброшено 22 германских разведчика, которые были арестованы Четвертым управлением НКГБ СССР, 13 радиостанций, 255 мест груза с вооружением, боеприпасами, обмундированием, медикаментами, продовольствием и 1 777 000 рублей советских денег".
Полковника Шерхорна и немцев-военнопленных, помогавших в операции, освободили и разрешили выезд в ГДР. Александр Петрович Демьянов после войны жил в Москве. Умер в 1978 г. и похоронен на Введенском (Немецком) кладбище.
А операция "Березино" породила новые оперативные замыслы по линии внедрения наших агентов в иностранные спецслужбы и неонацистские организации.